– Так, - хрипло сказал учитель, резко отскакивая от меня.
– Тебе надо колени мазью помазать.

Я вставала в ванной во весь рост, ощущая, как стекает вода, и словно не чувствуя холод воды, так горело все тело. Дерек замер, лаская взглядом тело. Я скинула в воду порванное платье и белье. Перешагнула бортик, и пошла к своему учителю. Словно со стороны я видела себя хищницей, видящей цель и идущей к ней. Учитель судорожно вздохнул. Я ощутила волну страсти, разгорающейся в нем. Я как губка впитывала ее, и словно переработав, отправляла ему в ответ. Мужчина скинул с себя одежду прежде чем я дошла до него. Наши тела сплелись, и мы стали единым организмом. Я не понимала где его руки, а где мои. Где наши ноги, языки и есть ли мы вообще, или мы слились навечно. Словно в бреду я ощущала какие-то прикосновения то тут, то там, укусы, поцелуи, и лишь миг, когда он вошел в меня, помог прояснится на мгновение мозгу. Я вся горела. Я кричала. А мой учитель таранил меня, сменив ласки на грубое изнасилование, но я была согласна на все. Очнулась я тогда, когда мужчина отстранился от меня, устав. Но я сама полезла на него, пытаясь с силой поднять его член, рывками двигая по нему рукой. Он перехватил мои руки.

– Остановись, Мелитина, остановись, -прокричал он, тряся меня, но я рычала, словно не слыша его.

Мужчина замахнулся и влепил мне оплеуху. Моя голова откинулась назад, я ощутила ожог в месте удара, сменяющийся онемением. И моя голова начала проясняться. Я замерла, закрыв глаза и боясь пошевелится. Мои руки обхватили колени.

– Мелитина, прости, -прошептал мой учитель, касаясь моего плеча.- Но тебе надо прийти в себя, иначе ты сгоришь от страсти. Ты уже теряешь контроль. Сосредоточься на чем-то кроме секса. Держись этого. Я не хочу потерять тебя.

Я в ужасе заскулила. Бывают случаи, когда слабые суккубы, не могут справится с нахлынувшими на них эмоциями и сходят с ума. Такие даже в качестве рабынь не нужны демонам. Их участь проста: их сдают в бордели, где они трахаются сутки-двое или трое, пока не умирали от физического истощения, но так и не сумевшими удовлетвориться сексом. Я тряслась от страха.

– Да, держись этой мысли, держись, моя Мелитина, -повторял мой учитель.

Он подхватил меня на руки, и перенес в комнату, где одел меня, и куда-то понес дальше. Я поскуливала от ужаса, зарывшись носом в его шею, чувствуя пульсацию венки на шеи. Я боялась, что Дерек несет меня в бордель. Но учитель занес меня в какую-то комнату, усадил в кресло, и погасил свет.

– Моя хорошая, сосредоточься. Попытайся услышать зов. Эти стены из гематита, они его усиливают. И потянись к нему, захоти оказаться с тем, кто зовет. Я пойду с тобой и помогу тебе насытится. Верь мне, моя малышка, мы справимся, слышишь, -сказал он, вновь встряхнув меня.
– Сосредоточься.

Я закрыла глаза, мечтая умереть. И в этот момент я почувствовала, как меня словно манит что-то. Я не могла понять что. Словно я чувствовала приятный запах, зовущий шепот, и видела какой-то свет- все это звало меня, но я потянулась к чувству вожделения. Я словно понеслась по воздуху к нему, и очнулась уже в невзрачной комнате, где на кровати сидел паренек. Он был худенький, сутулый с небольшим ежиком волос. По пояс он был гол, а трусы были какие-то странный, по самые колени. На его руке был порез –один из видов вызовов суккуб и инкубов для смертных.

Я с удивлением посмотрела на себя, ощущая, как укоротились мои волосы, я стала меньше, грудь стала плоской, а ноги худенькие и какие-то несуразные. Я приобрела тот образ, что он хотел. Откуда-то в мозгу возникло, что это образ его младшей сестры, которую он желал. Парень страдал, понимая, что его желание грех, что оно постыдно, но ничего поделать с собой не мог. Он как затаившийся зверь следил из своего укрытия за своей жертвой, то касаясь сестренки, типа случайно, то толкая, то щекоча ее. Порой он заваливал ее на кровать и прижимался к ней всем телом, ощущая толчки крови в чреслах. И вот он решился умереть, чтобы защитить сестренку, и свою душу, когда несостоявшемуся самоубийце попалось на глаза описания обряда вызова суккубы. Он решил, что это выход. Он был готов заплатить любую цену, лишь овладеть своей сестренкой, или той, что на время станет ею, мной.

Я словно скопировала образ испуганно олененка из его мозга, его сестры, и прижалась к нему.

– Стасик, я боюсь, -пропищала я каким-то комариным голосом.

– Катя, не бойся, -прошептал мне в губы парень.

Я забралась к нему на колени, откуда-то чувствуя, что именно этого он хочет сейчас. Под моим бедром шевельнулась его плоть, а парень прижал меня к себе, одной рукой невзначай касаясь груди, правда которой не было. Он поелозил рукой, пока под моей футболкой не обозначились соски. Я услышала, как он выдохнул мне в ухо. Парень был девственником. Я сама положила руку ему на брюки, продолжая играть свою роль.

– Стасик, а что это у тебя там, покажи, -пропищала я, оттягивая трусы и заглядывая внутрь. Мелкая пиписька лежала там, шевеля головкой.

Я коснулась ее рукой.

– Катя, возьми его в ротик, -прошептал парень, забираясь мне под футболку.

Я послушно наклонилась, и взяла в рот его сокровище, применяя на практике свой опыт в миннете.

Парень застонал, а потом вцепился руками в мои короткие волосы, насаживая меня на свой член. Я послушно замерла, позволяя ему управлять мной. Я почувствовала, что он желает моих, точнее Катиных слез и небольшого страха с сопротивлением. Я уперлась ручками его живот, отталкиваясь.

– Стасик прекрати, мне не нравится, хватит, -пищала я, ненароком упираясь в его плоть и яйца, массируя их и возбуждая его еще сильнее.

Я чувствовала, как он распаляется и беззастенчиво впитывала его эмоции, питаясь и насыщаясь. Парень завалил меня на кровать, а я стала типа сопротивляться и пытаться не позволить ему навалится на меня. Парень одолел меня и прижался ртом к моему, стукнувшись зубами об мои зубы. Он прорвался языком мне в рот, и словно пропеллером закрутил им там. Меня чуть не вырвало от отвращения. Хорошо, что сдержалась. А парень уже елозил руками у меня в шортиках, пытаясь коснуться лона. Я вновь типа сопротивлялась, позволяя ему выплеснуть свою едва сдерживаемую склонность к насилию. Наконец парень с силой раздвинул мои ноги, и встал на коленях между ними, тыкаясь членом в мои шортики, совершая ритмичные толчки. Наконец ему это надоело, и он стащил с меня трусики.