– Прежде всего соблюдайте спокойствие. – Из снежной пелены появился Бац-Бац, хранитель порядка и законности в Джингл-тауне и тех окрестностях, куда этот джинглик мог добраться. Сам он гордо именовал себя шерифом, чему никто не возражал. Сейчас бодрая походка давалась джинглику с трудом, ведь вся его одежда и сапоги были облеплены толстым слоем мокрого снега, а на широкополой шляпе и вовсе угнездился небольшой сугроб. – Патрулировал, принимал меры, собирал информацию, – ответил он на молчаливый вопрос сограждан.

– И как успехи? – немного ехидно поинтересовался Шурик, глядя на круговерть снежинок над головой.

– Всё под контролем. Расследование уже ведётся, – уверенно ответил Бац-Бац. – Саша, ты, случайно, не получала из Министерства Нового года нашу посылку со снегом, случайно, не теряла, не открывала её? А может быть, какой-то злоумышленник её похитил?

Джинглик-почтальон, или, как называла себя Саша, «заведующая почтовым отделением», отрицательно покачала головой.

– Нет, рано ещё. Посылку из Министерства обычно позже присылают.

– Ты уверена? – заговорщически спросил шериф. – Не думай, я не пытаюсь склонить тебя к своей версии. Мне нужен честный и незаинтересованный ответ. Может, посылка всё-таки пришла? Заранее?

– Насколько я знаю, нет, – ответила Саша.

– Хм, – шериф задумался, – возможно, тебе стёрли память. Не было ли каких-нибудь провалов?

– Были! – бодро отрапортовала Саша. – Сегодня днём я провалилась в сугроб.

– Да ты животинок спроси! Это наверняка их рук, точнее лап, дело! – крикнул Моня, недолюбливавший непоседливых и хулиганистых созданий.

– Бац-бац – и в точку! – Шериф сложил руку пистолетиком. – Мне уже приходила в голову подобная версия. Ну, почти. Самое время её отработать и, наконец, принять меры. – С этими словами джинглик быстро направился прочь. Остальные – кроме Мони, который решил остаться приглядывать за новоиспечённой теплицей, – двинулись за ним.

Баламутик и Куля Бяка, местные животинки, нашлись недалеко от дома Мони, у реки. Они лепили из снега какое-то ужасное чудовище с шестью руками, четырьмя глазами и двумя огромными носами-морковками.

– Признавайся, Баламутик, опять ты набаламутил! – свирепо рявкнул шериф, лихо затормозив около животинок. Правда, при этом он улетел головой в сугроб, но быстро выбрался оттуда. – Признавайся! – снова закричал шериф, отряхиваясь от снега.

– Не признаюсь! – упрямо ответил Баламутик.

– Подумай, чистосердечно дай показания, и тебе окажут снисхождение, – предложил шериф.

– Не дам! – решительно запротестовал животинка, почему-то прижимая к себе совочек со снегом.

– А зачем давать снегсхождение, вон его сколько? – показала лапкой на небо Куля Бяка.

– Не снегсхождение, а снисхождение. Это значит, что его простят, – пояснил Бац-Бац. – Если всё это, – он ткнул пальцем в сугробы, – ваших лап дело, лучше сразу скажите, чтобы мы могли всё поправить.

– Это не мы, – заявила Куля Бяка.

– Почему если что, так сразу мы! – возмутился Баламут. – Это пристрастное отношение к животинкам. И нарушение их, то есть наших прав! Но если честно, то мы не виноватые. Он сам пошёл.

– Может быть, вы похитили с почты какую-нибудь посылку? – с надеждой спросила подошедшая Саша-почтальон. За ней спешили и другие запыхавшиеся джинглики: ещё бы, не так-то просто угнаться за мотоциклом шерифа, даже если бежать оказывалось совсем недалеко.

Животинки замотали головами.

– А надо было? – поинтересовался Баламут.

– Да! То есть нет, – поправился шериф. – Во всяком случае, ситуация оказалась бы проще. Так, а что тут у нас такое? – Бац-Бац указал на снежную фигуру. – Что это за ужасный шестилапый монстр? Вы его видели здесь? Может, он устроил всё это? Может быть, он собирается всех нас съесть?!