С американским гостем в костюме и шляпе здесь не слишком считались.

А между тем на Анну смотреть было приятно. Никакого сравнения с племянницей герра барона. Та — кукла куклой, зубная щетка в чужих бриллиантах. Его же новая знакомая — девушка видная, серьезная. Одета строго, темная юбка, рубашка светлая, ни сережек, ни колец, ни прочей звенящей дребедени. Зато симпатичная, губастая, улыбка приятная. Разве что нос чуток подгулял — длинноват и в веснушках. Но это пустяки, у кого нос, а у него самого, к примеру, уши.

…И пальцы сильные. Ухватит — не отпустит.

— Что не боишься — хорошо.

Анна стерла улыбку с лица, наклонилась.

— Заводят в камеру, там бак с водой. Двое держат, третий голову под воду опускает. Начнешь захлебываться, вытащит, даст воздуха глотнуть. А потом снова. Больше получаса никто не выдерживает. Или признаются во всем — или умирают.

Не проговорила — прошептала. Странное дело, но Уолтер не испугался. Может, потому что и ожидал чего-то подобного. Европа, дикие края.

— А если мне признаваться не в чем?

Анна покачала головой, откинулась на спинку стула.

— Тогда ты умрешь, маленький Вальтер. Не только потому, что они звери. Никто не захочет признавать ошибку, ни следователь, ни те, что тебя арестовали. Будут давить до результата. А врач оформит смерть от сердечного приступа. Если бы у меня не было пистолета, нас обоих уже бы взяли, и мы бы сейчас мечтали о глотке воздуха. Ты не у себя в Штатах. Проснись!

Улыбнулась подбежавшему официанту, чуть отодвинулась, чтобы не мешать.

— Это чего? — не думая, поинтересовался молодой человек, когда перед ним приземлилось нечто подрумяненное, с красными пятнами соуса.

— «Время жареных цыплят», майн герр, — торжественно провозгласил официант.

«Хорошо еще, что не утопленных», — рассудил Уолтер Перри, но, естественно, не вслух. Тем не менее «Время» подоспело как нельзя кстати. Позавтракать молодой человек не успел, а хорошая встряска только прибавляет аппетита. Под цыплят и думалось по-другому. Страшный призрак бака, полного стылой черной воды, отступил

к самому горизонту, превратившись в неясную тень. Не посмеют! Американских граждан, как твердо знают газеты, опасаются трогать и щекастый Муссолини, и даже Гитлер с его дурацкими усиками. А тут какой-то огрызок распавшейся империи из двух букв. Тем более днем, посреди города, при свидетелях! Симпатичную девушку с

веснушками наверняка сильно напугали. Немудрено, за ней не стоит костлявый дядька по имени Сэм.

Кофе по-венски пился уже совершенно благостно. Несколько удивляло

лишь место действия. Кафе очень понравилось, но Уолтер мысленно перенес все происходящее в хорошо знакомый ему Нью-Йорк. Допустим, он гангстер, сдуру налетевший на копов где-нибудь на Манхэттене и пославший им хороший свинцовый привет из двух рук. Если бы посчастливилось оторваться, поехал бы он в Бронкс цыплятами баловаться? На той же тачке, в которой удирал, при стволе и соучастнике? Катакомб с карбонариями в Нью-Йорке нет, но что такое «лечь на дно», знает каждый.

Патриархальная жизнь у них тут, в Старом Свете!

— Ты ни о чем не спрашиваешь, — внезапно заметила Анна. Достала пачку сигарет, взвесила на ладони, положила на скатерть.

Молодой человек пожал плечами.

— А зачем? Объясняться все равно придется, не в полиции, так в посольстве, а лгать я не люблю. Честно отвечу: не знаю, не видел, не интересовался.

— Разумно, — Анна невесело усмехнулась. — Старое тюремное правило: после побега каждый думает только о себе. Станешь другим помогать, погибнешь.

Снова взяла пачку, вынула сигарету, повертела в пальцах. Бросила.

— Это у вас такие правила! — Уолтер даже слегка обиделся. — Я с детства приучен: погибай, а товарища выручай. Но лишнего болтать не надо. Тем более, если и так понятно.

— Понятно? — девушка наклонилась, поймала взглядом взгляд. — Ну и что тебе понятно, Шерлок Холмс?

Можно было отмолчаться, но слишком уж насмешливо смотрела сероглазая. Маленький Вальтер, значит?

— Машина, может, и не твоя, но водишь ты ее часто. Одеваешься скромно, но не потому, что денег нет. Такой маникюр, как у тебя, стоит дороже твоей рубашки. И на спорт у тебя есть время, а секции бесплатными не бывают.

Подумал немного, пленку-память прокрутил.

— Дома ты не сидишь, Анна, служишь где-то. Но не в кабинете. Тренер или… Или учитель танцев. Еще к оружию привычна. Учили тебя хорошо, и не только стрельбе.

Хотел еще добавить, но язык прикусил. Не все стоит вслух проговаривать.

— Неплохо, — равнодушно проговорила сероглазая. Откинулась назад, зацепила взглядом.

— Спортсмен, скорее всего, боксер. Армия, не офицер, но и не рядовой. Возможно, и в самом деле из Нью-Йорка, но жил где-то не в городе, причем долго. Не полицейский, но чем-то подобным занимался. Скорее всего, частное детективное агентство. Молод, значит, был на подхвате, бегал по улицам, фотографировал неверных жен.