– За чем дело стало? – Горыныч хитро оскалился тремя пастями, а левая голова еще и подмигнула. – Это я завсегда готов. С удовольствием прокачу тебя! С ветерком!

– Только не сейчас, – осадил его Константин. – Нам бы с бедами разобраться. А то полетишь с ней, а вдруг нападет кто-нибудь? Что делать будешь?

– Хорошо-хорошо, понял я, – замахал лапами Горыныч. – Прости, Настенька, обождать придется.

– Это не беда, – спокойно согласилась девушка.

Посмотреть она действительно хотела. Но как-то не готова оказалась к такому сиюминутному энтузиазму со стороны трехглавого Стража. Снедало любопытство, каково это – на драконе летать, а волненье подспудное все же сдерживало порыв этот необдуманный.

– На том и порешим, – пророкотал Черномор. – Вы людей предупредите, а я с Морским Царем переговорю. Пусть он своим русалам такой же наказ даст. Осторожность сейчас важна! А то большое море-океан, как бы не проворонить нам чего.

Страж положил перед собой пудовые кулаки да еще что-то добавить хотел, когда на любопытный взгляд спутницы Декабря наткнулся.

– Приглашу, не волнуйся, – правильно понял ее Черномор, в усы усмехаясь. – И с Царем познакомлю, и с русалками его. Много чудес на дне морском, за год не переглядишь всего.

– Спасибо вам! И не мечтала я в жизни красоту подводного царства увидеть, – скромно поблагодарила Настя, переведя довольный взгляд на Дмитрия.

Месяц помимо воли начал улыбаться ей в ответ.

«А ведь сама не понимает, как легко может людьми управлять! Уже и Черномора сурового обаяла. Даже Кощей, глядя на нее, усмехается по-доброму, – Декабрь каждый день открывал для себя что-то новое в характере спутницы своей. Тут его наблюдательный взгляд остановился на друге: – А что это он на мою Настеньку так смотрит пристально?!»

Кинув грозный взгляд на Константина (отчего тот только сильнее заулыбался!), Дмитрий вновь посмотрел на Настеньку. Ему нравилось то, что он видел. Мягкая ненавязчивая заботливость, внимательная чуткость и доброжелательный подход, уважение к гостям, что девушка каждым жестом демонстрировала. И вроде бы центром всеобщего внимания быть не стремится, ведет себя скромно и тихо, а мнением ее все интересуются!

«Есть в ней твердость характера, собственная точка зрения и здравомыслие, к которому и прислушаться не грех! С первого взгляда это не разглядишь, но стоит узнать девушку лучше, понимаешь, какой клад в душе ее скрыт! И доброта ее – в основе всего».

Слушал Декабрь разговоры друзей своих, а сам думал о неожиданном подарке, что судьба в лице матушки его Зимы преподнесла. Немало спутниц у него было, и привыкал он к ним, и жалел, а вот чтобы уважать… За равную принять… Впервые это в его долгой жизни случилось. И совсем не порывистой нахрапистостью девушка его проняла, а кротостью да истинно женской лаской и мягкостью очаровала мужчину, многое за свои века повидавшего.

«Мудра она!» – определился Месяц. А для его в чем-то бесшабашного и веселого характера это было значимое качество.

Да и холода прежнего так сильно в Насте не ощущалось.

«До конца он, конечно, уже никогда не уйдет – невольно привязал я ее силой своей, но и полностью властвовать над девушкой не будет», – а это для Декабря самым важным стало.

– Тогда не будем засиживаться, – Олеся отодвинула стул, вставая из-за стола. – Меня там, Ворон Воронович заждался. Решили мы, как мир наш защищать станем, не быть больше нападениям внезапными. Пришла, видно, опять пора злу бой дать!

Грозно усмехнулась первая Баба-Яга и на хозяина дома посмотрела.

– А ты, Дмитрий, сводил бы Настю завтра на ярмарку, что в Стюжеве будет. Князь Борислав завсегда веселые гулянья устраивает. Нигде я еще таких не видывала. А за заслоном мы приглядим.

– А ведь и правда! – воскликнул мужчина, обрадовавшись доброму совету. – Забыл я совсем про нее. Настенька, хочешь посмотреть, как наш люд простой гуляет?

– Конечно, хочу! – Настя задорно улыбнулась, не подозревая, что всем очевидно: холод в душе ее позиции сдает. – Это же должно быть так весело!

– Значит, на том и порешим, – и Дмитрий направился к выходу, чтобы гостей своих проводить.

Выйдя вслед за всеми в холл, Настя кивнула Снежу, показывая, что уже можно прибраться в столовой. Затем тепло попрощалась со Стражами и клятвенно заверила Горыныча, что не забудет про обещанные статуи.

Довольный тем, что его просьбу выполнят, трехглавый дракон вышел на улицу. Приняв свой облик истинный, легко оттолкнулся от земли, взлетел и исчез в голубом небе. А Настенька еще долго смотрела туда, где он пропал, раздумывая, каково это будет – полет на таком звере могучем?