При этих словах Настина рука тут же метнулась к другой емкости, жидкость в которой напоминала по цвету тот самогон, что гнал дед Трофим, их с бабушкой сосед. Ухватив его одной рукой, а во вторую взяв белую фаянсовую мисочку, девушка поспешила к Бабе-Яге.

Приступив к осмотру ран, ведунья то и дело хмурилась да что-то бормотала себе под нос. Наконец, тяжко вздохнув, попросила Декабря:

– Держи его да покрепче. Сейчас лечение начнем.

Настя отошла к окну, не желая мешать. Только не дали ей постоять спокойно. Обернувшись, Олеся недоуменно посмотрела на девушку.

– Ты чего там стоишь? Сюда иди. Лишняя пара рук мне точно не помешает.

Глава 14

Больше двух часов Олеся обрабатывала и зашивала раны волка, полученные им в жестоком бою. Ей еще предстояло разобраться с переломом левой задней лапы. Ведунья пообещала, что все восстановит «в лучшем виде», хотя Настя в этом сильно сомневалась. Торчащие кости и порванные сухожилия представляли собой удручающее зрелище. Девушка до сих пор удивлялась, как Серый не умер от ран и потери крови и смог дождаться помощи. А еще Настя очень хотела, но страшилась узнать, кто мог так покалечить здорового волка.

– Так, с этим разобрались, – тяжело вздохнула Баба-Яга, зашив очередную рану. – Осталась еще одна и можно переходить к лапе. Ты уж потерпи, Серый.

Хоть Дмитрий и «убрал чувствительность» (приморозил) в тех местах, где были раны, но волк все равно вздрагивал, а иногда жалобно скулил от боли. Насте приходилось постоянно отвлекать его, гладя по крупной голове и стараясь успокоить. Как ни удивительно, но Серый действительно замолкал, прислушиваясь к словам девушки. И лишь мелкая дрожь, пробегавшая по его мощному телу, выдавала муки зверя.

– Вот и все, – Олеся отстранилась, оглядывая плоды трудов своих. – Сейчас забинтую и за лапу примусь.

– Почему бы его не усыпить? – спросила Настя, наблюдая, как ловко ведунья накладывает повязки. – Не так больно было бы.

– Нельзя, Настенька, может и не проснуться, – ответила Баба-Яга, указывая на состояние оборотня-волка. – Дмитрий, подсоби. Самое трудное осталось.

Ведунья и Месяц обменялись понятными только им взглядами. Перестав прижимать тело волка к столу, Декабрь положил руку на лапу чуть выше места перелома и застыл. Через некоторое время уверенно произнес:

– Не волнуйся, дружок, больно совсем не будет.

Пока Олеся разбиралась с лапой, помогая себе Силой, Настя, не умолкая, разговаривала с волком, старательно удерживая на себе взгляд его серых звериных глаз. В какой-то момент ей даже показалось, что в них промелькнула благодарность.

– Отлично! – наконец воскликнула Олеся. – Сейчас зафиксирую кости, и его можно будет перенести в другую комнату. Настенька, зайди в ту дверь, что напротив, и подготовь лежанку для пациента нашего. Ему сейчас покой необходим.

Девушка еще раз ласково провела рукой по звериной голове и вышла. Дверь, указанная Бабой-Ягой, вела в еще одну просторную комнату. Кроме кровати, широкого шкафа и камина больше ничего в ней не было. Решив, что на кровать Серого не положат, Настя открыла одну из дверок шкафа. Увидев там сложенные стопкой одеяла, взяла два и подошла к камину. Тут и расстелила одеяла, рассудив, что так Серому будет и тепло, и удобно.

Вскоре в комнату, осторожно держа на руках раненого зверя, вошел Декабрь. Одобрительно посмотрев на выбранное спутницей место, аккуратно устроил волка на лежанке.

– Побудь с ним, – попросил он спутницу, – сейчас Олеся лекарство принесет. А я пока на ту поляну вернусь, надобно осмотреть там все внимательнее. Вдруг что важное найду.

Порывисто сжав руку мужчины, Настя попросила:

– Только будь осторожен.

– Не волнуйся, – ласково улыбнулся Месяц. – Я быстро обернусь.

Когда мужчина домик Олеси покинул, Настя, тяжко вздохнув, присела рядом с волком. Легонько проведя по темно-серому меху, поинтересовалась:

– Ну как ты? Не больно тебе?

Серый только глубоко вздохнул да уставился на нее печальным взглядом. Девушке очень бы хотелось знать, что сейчас творится в его звериной душе, да только не дано ей было мысли читать.

Вскоре к ним зашла Олеся, принеся с собой маленькую глиняную мисочку с ложечкой. Вдвоем, слегка приподняв голову волка, девушки напоили его лекарством.

– Теперь ему отдыхать надо, – присаживаясь напротив Насти на пол, сказала ведунья. – Недельки за две я его на ноги поставлю. Будет таким же, как и раньше.