С предложением об исключении коммуниста Косюкова В.А. из рядов КПСС выступил секретарь первичной партийной организации кафедры коммунист Столяров Н.А. (старший преподаватель военной топографии, подполковник). Я тогда подумал: "Почему такое строгое наказание - сразу исключить из рядов КПСС, ведь это первый проступок со стороны Косюкова В.А., можно ограничиться и строгим выговором с занесением в учетную карточку?" Поэтому я прикинул, что если буду голосовать против, - значит я поддерживаю негативный проступок Косюкова В.А. И я решил, что лучше воздержусь.

Из 30-ти присутствовавших коммунистов кафедры, проголосовали за исключение - 27 чел., против - никто не проголосовал и всего 3 чел. воздержались, в том числе и я.

Партийная комиссия при политическом отделе училища утвердила решение первичной партийной организации кафедры ОВД и майору Косюкову В.А. пришлось положить там на стол свой партийный билет.

Далее по ходатайству начальника кафедры ОВД перед командованием училища, что действия майора Косюкова В.А. несовместимы с преподавательской деятельностью и что его надо отправить для дальнейшего прохождения службы в войска. И где-то через пару месяцев, а точнее в ноябре 1983 года, майор Косюков В.А. был отправлен в Забайкальский пограничный округ в один из пограничных отрядов на майорскую должность.

А ведь майору Косюкову В.А. летом 1983 года (еще в училище) выходил срок на присвоение воинского звания подполковник. А присвоено ему это воинское звание было только в октябре 1987 года, то есть вместо четырех, он в майорах выходил целых восемь лет, то есть, пока его не назначили на подполковничью должность - заместителя начальника штаба пограничного отряда.

Мое голосование на партсобрании командование кафедры посчитало в угоду майору Косюкову В.А. Вот и пошли подпольные, незаметные, и мне непонятные, трения в отношениях с подполковником Таратута П.В., начальником нашей кафедры, а с конца 1983 года - начальником учебного отдела (его назначили начальником учебного отдела). И это скрытое, подпольное и целенаправленное давление я на себе ощущал до 1993 года (до самого отъезда на Украину).

Майор Косюков В.А. в войсках реабилитировался и дослужился до полковника. И что характерно, - его вскорости приняли в ряды КПСС. А в 1988 году, то есть через пять лет, ему была вручена грамота от политического управления пограничного округа за активную пропаганду идей марксизма-ленинизма и политики КПСС.

Узнав об этом, я сказал Вячеславу Алексеевичу Косюкову: "Надо было бы тебе снять ксерокопию этой почетной ленинской грамоты и прислать ее на кафедру и в политотдел училища". Но он мне сказал, что об этом не догадался. А надо было.

Новоселье в своей 3-х комнатной квартире мы с Любой организовали и провели, правда не сразу, а после проведенного ремонта, - в сентябре 1983 года. На новоселье были приглашены офицеры-преподаватели ПМК-3 нашей кафедры со своими женами: подполковник Андреев В.А., подполковник Васильков А.А., майор Никитин А.А. (мой однокурсник по учебе в училище; мы с ним учились в одной учебной группе), майор Алдамжаров Ш.К. Также мы пригласили друзей - соседей по подъезду в старой квартире - Митиных (Галину и Алексея) и Бугаевых (Ольгу и Владимира) - это были гражданские люди.

Галина Митина на данное время (2017 год) живет в Черновцах, а Бугаевы - в Санкт-Петербурге; мы с ними до сих пор поддерживаем связь.

К новоселью моя жена хорошо постаралась: приготовила торты - "Наполеон", "Медовик"; также "Медовую горку", различные салаты, мясные блюда, фаршированный перец, плов и многое другое. Была приготовлена и различная выпивка на спирту.

В указанный день (18 сентября) пришли гости и началось застолье. Квартира моя всем понравилась, еда тоже - нахваливали хозяйку за ее умелые руки. А хозяйке в этот день был как раз день рождения. Когда узнали гости, то упрекали, что она заранее не призналась.

В сентябре 1983 года курсанты нашего дивизиона перешли учиться на 4-й курс и, соответственно, я стал, как это было в сентябре 1979 года, преподавателем тактики на 4-м курсе. Пошел уже 6-й год моей преподавательской работы. Пора бы и продвинуться выше, хотя бы на старшего преподавателя. Ведь майор Татьянин В.Л., мой однокурсник по училищу, меня обошел - был назначен заместителем начальника кафедры ОВД.

Моя жена начинала на меня наседать: мол, Татьянин В.Л. уже успел поработать старшим преподавателем, теперь он заместитель начальника кафедры, а я до сих пор сижу на месте, нет никакого продвижения, не могу себя показать надлежащим образом, чтобы и меня продвигали. Мои ответы ее не убеждали, она гнула только свое. Она очень хотела, чтобы ее муж быстро подымался по служебной лестнице. И чтобы его не обгоняли однокурсники.

Моя теща все время науськивала Любу, что другие офицеры очень хорошо помогают своим женам: ходят по магазинам и покупают продукты, водят своих детей в садик и забирают с садиков. Однажды при мне говорила, что другие офицеры могут в любое время выходить в город и покупать продукты. Она, наверно, имела в виду офицеров особого отдела. Ведь моя теща работала уборщицей в управлении Восточного пограничного округа, убирала кабинеты офицеров особого отдела. Она разве понимала, что это за офицеры-пограничники, носившие зеленые фуражки? Это - контрразведчики, относившиеся к политической полиции, входившие в одно из управлений КГБ. Им все было позволено, их, обычные офицеры-пограничники, остерегались, и было чему остерегаться. Ведь в те времена существовал негласный порядок, что все списки офицеров-пограничников, списки подразделений проходили через особый отдел. Если в этих списках какая-то фамилия офицера или другого военнослужащего вычеркнута в особом отделе, то никто из командования и не будет спрашивать почему?
– это не подлежало даже обсуждению. Когда я собирался поступать в пограничное училище, а затем в Военную академию им. М.В. Фрунзе, то моя фамилия конечно же проходила через особый отдел, и, если бы по какой-то причине была бы вычеркнута из списка, то видать бы мне и училище и академию. По незначительной причине могли бы вычеркнуть из списков кого угодно, ведь им - никто не указ.