Но не совсем. В нем все еще горела искра. Байл говорил о разжигании огня, и именно это Олеандр собирался сделать перед тем, как их предприятие подойдет к концу. Сжечь ошибки прошлого, чтобы дать дорогу будущему.

— Вот, — указал Байл. Олеандр взглянул на экран. Перед ними раскинулся Черный Голан. Археорынок занимал самый большой участок разломанной коры и распространялся на обе ее стороны и внутрь. Сквозь камень когда-то пробурили гигантский коридор, в котором могли поместиться десятки, если не сотни кораблей, и рынок покрывал его внутреннюю сторону, уходя так далеко, что конца не было видно ни невооруженным глазом, ни сенсорами.

Едва «Везалий» опустился в канал, из вокса понеслись переговоры. Небольшой личный транспорт и более крупные корабли сопровождения боролись за место, время от времени вступая в открытые бои. В Черном Голане конфликты не допускались, но правило не распространялось на его воздушное пространство. На глазах Олеандра один небольшой корабль вылетел в пустоту, бесконтрольно вращаясь и оставляя за собой огненный след.

— Как я скучал по этому месту, — сказал он.

— Не вижу эльдарских кораблей, — заметил Саккара, — Ты уверен, что они тут?

— Корсары прилетают сюда, чтобы продавать награбленное. Черный Голан — одно из немногих мест вблизи Ока, где можно это сделать, не рискуя. Они здесь — или скоро будут, — ответил Олеандр.

— Но откуда ты знаешь? — спросил Саккара.

Олеандр внимательно посмотрел на него.

— У тебя свои демоны, брат, у меня свои.

Саккара явно собирался продолжить расспросы, но Байл махнул рукой, заставив его замолчать.

— Олеандр не стал бы вытаскивать нас сюда ради бесплодной затеи. Если бы он не был уверен, нас бы здесь не было. — Байл почесал подбородок. — Однако мне не хочется просто ждать, когда они появятся.

— И не придется, — улыбнулся Олеандр, — Я уже пустил ищеек по их следу. Нужно только найти их, и они скажут нам, куда идти.

— Найти кого-то, чтобы найти кого-то, чтобы найти кого-то, — сказал Арриан. — Для тебя это игра, да?

— Если тебе так угодно.

— И что будем делать, когда найдем их? — нетерпеливо спросил Саккара, — Выманим? Узнаем, где они собираются, и атакуем?

— Нет, — ответил Байл, — Мы хирурги, а не дикари. Скальпель, а не меч, — Он перевел взгляд на Игори и остальных гландовых ищеек, — Ты создана для этой работы, дорогая. Готова к охоте?

Игори зажгла наркопапиросу и вдохнула полные легкие едкого дыма. По телу мгновенно прошла волна покоя, прогнавшая все тревоги. Она давно не чувствовала страх, как раньше, но события на мостике вызвали что-то похожее. Демоны шептали ей разные слова. Бессмысленные, лживые. Но она изо всех сил старалась не слушать. Благодетель говорил, что демоны — это ложь во плоти.

Но Благодетель сделал ее не только сильной, но и любопытной. Достаточно любопытной, чтобы прислушаться, совсем чуть-чуть. Чтобы задуматься над последними словами существа по имени Канатара. Она знала, кто такой Феникс. Фулгрим, демон-примарх Третьего. При мысли об этом существе стало плохо, поэтому она выкинула его из головы и опять затянулась, наслаждаясь вкусом наркопапиросы и чувствуя, как успокаивается. Порокам следовало поддаваться, но умеренно. Это ей тоже сказал Благодетель. Умеренность делала внимательным, голодным и всегда ко всему готовым.

Она стояла в десантном отсеке вместе со своим отрядом, смотря, как команда рабов-мутантов готовит «Сорокопута» к полету. Штурмовик был массивным кораблем — он состоял из сплошных острых углов, ракетных контейнеров и орудийных дул, а его корпус и реактивные двигатели были прикованы к палубе тяжелыми цепями. Апотекарий Цимисхий собрал «Сорокопута» из разнообразных деталей, включая останки нескольких «Грозовых птиц», и его машинный дух представлял из себя вспыльчивую химеру. Пилотами раньше служили стационарные сервиторы, но они давно превратились в мумии под воздействием вакуума. Никто не знал, кто управлял им теперь, а Благодетелю, похоже, было все равно, коль скоро корабль выполнял приказы.

«Сорокопут» не раз сбегал из своей клетки на борту «Везалия» — или его выпускали: у фрегата было дурное чувство юмора — и летал над развалинами Урума, убивая все, что мог. Игори восхищала такая непоколебимая любовь к убийству, если та, конечно, была направлена не на нее. Они убивали ради Благодетеля, чтобы отплатить ему за доброту, чтобы он мог и дальше творить чудеса.

Она задержала взгляд на своей стае. Они неплохо себя показали, когда на корабль проникли демоны. Умерла только Саша — невелика потеря. Они не показали ни страха, ни слабости. Хороший результат. Благодетель говорил, что со слабостью надо бороться. Она чуяла в воздухе, с каким нетерпением они ждут охоту. Их редко выпускали на поле боя. Отличная охота будет. Интересная.

Она отстраненно играла своим ожерельем из зубов. Благодетель плохо относился к трофеям, но для нее сделал исключение. Он редко ей в чем-либо отказывал, но она старалась этим не злоупотреблять. Благодетель дал, Благодетель взял. В очередной раз наполняя легкие дымом, она заметила, что одна из автопушек корабля следит за каждым ее движением. К счастью, боеприпасы в «Сорокопута» загружали только перед самым вылетом. Тем не менее она отошла, чтобы между ней и штурмовиком было побольше рабов. Незачем дразнить зверя. На охоте у него будет достаточно возможностей удовлетворить свой голод.