– Страсти-то какие, – затараторила толстушка, тот час усаживаясь рядом с ней на полку. –Ведь сгорел, горемычный, кто ж его так?

Прохоров отмахнулся от нее словно от надоевшей мухи и, поднеся рацию, отрывисто скомандовал, плюхаясь рядом с Мэрилу на полку:

– Сидорчук, проводника в восьмое купе, понятых!

«Знать бы, что такое понятые?! – Мэрилу наморщила лоб, плотнее заматывая шарф вокруг шеи. «Ну, сейчас начнется!».

– Расскажите еще раз, как Вы обнаружили тело? – попросил он, открывая блокнот и щелкая автоматической ручкой.

Толстушка, оживившись, властно схватила Прохорова за руку, заставляя смотреть себе в глаза.

– Значит, сплю я себе, сплю, обычно я не просыпаюсь среди ночи, а тут я выпила на ночь пива, сами понимаете, вышла по нужде…

Мэрилу краем глаза отметила пару пивных бутылок, стоящих на столике в окружении крошек и блестящей упаковки с непонятной надписью Чипсы «Lays».

– Дошла я до туалета, вдруг чувствую – пахнет не то паленым, не то горелым! Сами понимаете, мы женщины любопытные, – толстушка бросила на Прохорова испуганный взгляд, по всему было видно, что ей неприятно и страшно вспоминать заново весь пережитый ужас. – Я дверь-то приоткрыла в тамбур, а там он, сердечный, лежит, весь обгорелый!!! Ужас-то какой! –толстуха истово перекрестилась, а Мэрилу едва удержалась, что бы не осенить по привычке себя обратным крестным знамением.

– Ну, я закричала и все! Боженьки мои… – толстушка схватила со столика свою аптечку и, порывшись там, положила себе под язык валидол. Прохоров сосредоточенно записывал показания, ручка, словно легкокрылая бабочка порхала над блокнотом, а Мэрилу, не сводя с него взгляда, с замиранием сердца ожидала прихода проводника и Сидорчука.

«Проводник от глагола «провожать». Значит проводник это тот, кто сопровождает эту чертову колесницу! Сидорчук скорее всего фамилия, нежели имя, и по всей видимости он подчиненный Прохорова. Когда начнется допрос, самое главное, не дать им понять, что я вовсе не Марина! Я не знаю ровным счетом ничего, значит, мне следует больше молчать и прикинуться глупой и напуганной, шутка ли – человека убили!».

Дверь в купе с едва слышным скрипом отворилась и внутрь зашла сурового вида женщина в синей форменной одежде и толстощекий и пухлый молодой человек, одетый точно так же как и Прохоров. Позади них топтались сонные, но взволнованные понятые, мужчина и женщина примерно лет сорока. Прохоров кивнул, приглашая собравшихся пройти внутрь.

– Евгений Миронович, понятые! – отрапортовал Сидорчук, взяв под козырек.

– Свободен, Сидорчук, дежурь у тела и свяжись с линейным отделом!

– Есть! – отчеканил Сидорчук и, еще раз отрапортовав, покинул купе.

– Присаживайтесь! Я лейтенант Прохоров Евгений Миронович, назовите Ваши имена, фамилии? – Прохоров, окинув взглядом понятых, снова склонился над блокнотом.

– Петрищенко Анна Владимировна!

– Скворцов Илья Альбертович! – отозвались понятые, переглядываясь между собой. Проводница, сохранявшая монументальное спокойствие и профессиональную выдержку, ровным и хрипловатым голосом назвала свое имя:

– Иваненко Алла Львовна.

– Ваша роль Вам понятна, господа понятые? Объяснять не надо? – Прохоров поднял на понятых строгий проницательный взгляд. Те кивнули. Петрищенко нервно крутила ручки своей сумки, а Скворцов то и дело пощипывал свою аккуратно подстриженную бороду.

– Алла Львовна, пока личность убитого еще не установлена, расскажите Ваши предположения! Вы видели тело убитого, каковы Ваши выводы? – повелел Прохоров. Проводница нахмурилась, а Мэрилу вся обратилась вслух, чтобы не пропустить ни малейшей детали из рассказа этой самой проводницы.

– По комплекции убитый напоминает пассажира из СВ-купе номер десять!

– Я запросил начальника состава полный список всех пассажиров поезда. По предварительным отчетам проводников из других вагонов все их пассажиры присутствуют в полном составе! – сухим начальственным голосом говорил Прохоров, – Алла Львовна, Вы произвели пересчет пассажиров Вашего вагона?

– Да, в десятом СВ вагоне отсутствует Антонов Константин Генрихович!

– То есть тот, кто был Вашим попутчиком? – цепкий взгляд Прохорова вперился в Мэрилу, и у той противно засосало под ложечкой.

– Наверное, я не видела, как он ушел! – Рыжая двигалась в своих показаниях осторожно, словно минёр по минному полю. – Я уложила дочь и легла спать! Я слегка простыла! Проснулась от криков! – Она провела дрожащей рукой по внезапно вспотевшему лбу. Приняв решение играть перепуганную беззащитную женщину, она интуитивно выбрала наиболее правильную тактику поведения.

– Простите, я очень впечатлительная, а тут вы говорите убийство… – слабым голосом прошептала Мэрилу, потирая виски длинными тонкими пальцами.

– Вы были знакомы до этого с предполагаемым убитым?

– Простите… – Мэрилу замотала головой, что можно было принять за отказ, а можно за то, что девушка силиться стряхнуть с себя охвативший ее страх и, по всей вероятности, туго ей бы пришлось, не приди на помощь проводница.

– Она и Константин Генрихович Антонов оказались в одном СВ случайно! Девушка с ребенком забыла билеты и просила, что бы я пустила их по предъявлению паспорта! До отправления поезда оставалось пять минут, а тут вмешался покойный… – проводница осеклась. –Н-у-у или не покойный, а пропавший Антонов и сказал, что у него выкуплено целое СВ и он будет рад компании молодой мамы и ее дочери! Тем более, девчушка, дочь вот этой женщины, Аня, такая миленькая,