Молодые люди поцеловались. Тот, кто увидел бы их, не преминул бы сказать, указывая на Рауля:

– Вот этот человек действительно счастлив.

Во время визита Рауля в Люксембургский дворец Атос действительно пошел к Планше, чтобы узнать что-нибудь о д’Артаньяне.

Придя на Ломбардскую улицу, граф нашел лавку Планше в большом беспорядке. Но беспорядок происходил не от бойкой продажи или привоза товара. Один приказчик с пером за ухом, другой с записной книжкой в руке записывали массу каких-то цифр, в то время как третий считал и взвешивал.

Увидев, как нескольким покупателям было отказано, Атос подумал, что он, который ничего не собирался покупать, будет еще менее желанным. Поэтому он весьма вежливо обратился к приказчикам с вопросом, не может ли он увидеть господина Планше.

Ему довольно небрежно ответили, что господин Планше сейчас кончает укладываться.

Атос насторожился и спросил:

– Как – кончает укладываться? Разве господин Планше куда-то уезжает?

– Да, сударь, сейчас он уезжает.

– В таком случае, господа, будьте добры доложить, что граф де Ла Фер желает переговорить с ним.

Услышав имя графа де Ла Фера, один из приказчиков, знавший, что здесь это имя весьма почтительно произносят, встал и пошел докладывать Планше.

Именно в этот момент Рауль, после сцены в комнате Монтале, приближался к двери лавочника.

Планше, услышав от своего приказчика о гостях, бросил работу и выбежал к Атосу.

– Ах, господин граф, какая радость! И какая звезда привела вас?

– Милый Планше, – сказал Атос, – мы пришли узнать у вас… Но что за хлопоты? Вы весь белый, как мельник. Куда вы лазили?

– Ах, будьте осторожны, сударь, и не подходите ко мне прежде, чем я как следует не отряхнусь.

– Почему?

– То, что вы видите у меня на руках, это – мышьяк. Я делаю запас для крыс.

– О, в таком заведении, как ваше, крысы доставляют много хлопот.

– Я не об этом заведении забочусь, господин граф.

– Что вы хотите сказать?

– Но ведь вы видели, граф: составляют опись моих товаров.

– Вы бросаете торговлю?

– Ну да, я уступаю заведение одному из моих приказчиков.

– Вот как! Значит, вы достаточно разбогатели?

– Сударь, мне опротивел город. Может быть, потому, что я старею, а как говорил однажды господин д’Артаньян, когда стареешь, чаще думаешь о своей юности; но с некоторых пор я чувствую влечение к деревне и садоводству. Я ведь когда-то был крестьянином.

Атос сделал одобрительный жест и сказал:

– Вы покупаете землю?

– Я уже купил, сударь, домик в Фонтенбло, с несколькими арпанами земли по соседству.

– Очень хорошо, Планше, поздравляю вас.

– Но здесь нам неудобно беседовать; вот вы кашляете от моей проклятой пыли. Черт возьми, я совсем не хочу отравить самого достойнейшего дворянина во всем королевстве.

Но Атос не улыбнулся этой шутке, которую Планше пустил, чтобы выказать светскую непринужденность.

– Да, – сказал граф, – поговорим где-нибудь в стороне. У вас, например. Ведь у вас есть тут квартира, не правда ли?

– Конечно, господин граф.

– Наверху?

И Атос, видя, что Планше стесняется, прошел первым.

– Дело в том… – начал смущенно Планше.

Атос не понял значения этого смущения и, идя вперед, проговорил:

– Ничего, Планше! Квартира торговца в этой части города не может быть дворцом. Пойдемте.

Рауль быстро опередил его и вошел.

И тут раздалось одновременно два, даже три крика. Громче всех был женский крик. Второй вырвался из уст Рауля. Вскрикнув, он мгновенно закрыл дверь. Третий крик был криком ужаса Планше.

– Простите, – сказал он, – госпожа одевается.

Рауль, несомненно, убедился, что Планше говорил правду, так как он сделал шаг вниз по лестнице.

– Госпожа?.. – спросил Атос. – Ах, простите, милый мой, но я не знал, что у вас там наверху…

– Это Трюшен, – добавил покрасневший Планше.

– Кто бы это ни был, Планше, простите нашу нескромность.

– Прошу вас, входите, господа, уже можно.

– Нет, мы не войдем, – сказал Атос.

– О, если б она была предупреждена, она бы успела…

– Нет, Планше, прощайте!