Ровно в двенадцать Лариса Константиновна Малиновская, больше известная в Москве и Питере как Лора Льюис, зашла в кабинет Олега Павловича Табакова, предварительно съездив в редакцию, где отпечатала все сведения о жизни и карьере Александра Васильевича Сколкина, его жены Даны Дрейфус и матери Марии Сколкиной. Лора была высокой, сто восемьдесят два сантиметра ростом, молодой двадцативосьмилетней девушкой. У неё были густые, тёмные, с химической завивкой длинные волосы, карие глаза и тяжёлая, выступающая вперёд челюсть. Она была наглой, циничной, дерзкой, у неё была особенность говорить неудобную правду. Но эти качества причудливо сочетались в ней с заботливостью и внимание, проявляемые к старикам, больным и детям.

Её псевдоним «Лора Льюис» так прочно прилепился к ней, что начисто вычеркнул Ларису Малиновскую. Она работала в команде с оператором Денисом, которого звала Денчик, и водителем телевизионного фургона Ваней. С Олегом Табаковым она познакомилась четыре года назад на открытии его пансионата для приезжих актёров-студентов. Табаков сразу проникся к дерзкой, лезущей с микрофоном наперевес, Лоре какой-то странной симпатией и дружелюбием. Именно Лоре он доверял свои тайны и проблемы как никому другому. На его вопросы и просьбы о совете она отвечала немного раздражённо, но её ответ всегда бил в цель без промаха. На жалобу по поводу того, что кто-то взламывает его шкафчик с едой и что ему с этим делать, она ответила: «Купите сейф». Сейф был куплен тут же, и кражи прекратились. Сама Лора относилась к Табакову с теплотой, следила за его здоровьем, иногда привозила ему что-нибудь с банкетов в редакции. Часто она задавалась вопросом — зачем я с ним вожусь? Ответ был очевиден — Лора воспринимала Олега как старого умного человека и относилась к нему, как к дедушке. По поводу Лоры и Табакова сначала пытались развести сплетню о романе, но Льюис ответила: “Чтобы у меня был роман с этим стариком? Неужели, вы меня так низко оцениваете?” Завершила она свою речь размашистым ударом в челюсть спрашивающего, и дальнейшие вопросы по этому поводу отпали сами собой.

— Здрасте, Олег Палыч, — сказала Лора, плюхаясь на ближайшее кресло и вытягивая ноги, обутые в тёплые кроссовки. На ней были джинсы, синяя водолазка и зелёная пуховая жилетка, с мехом на воротнике и капюшоне. Лора сняла чёрную спортивную шапочку с пампушкой и положила на тумбочку. — Так, рассказывайте, почему разбудили меня в половине четвёртого?

И Табаков начал. Вчера вечером он рылся в шкафу и нашёл свой старый альбом с фотографиями конца семидесятых годов. Олег начал смотреть фото, как вдруг, откуда-то из середины выпала карточка, сделанная моментальным фотоаппаратом.

— Как в романе, — сатирически вставила Лора.

Табаков поднял карточку — это оказалась фото его и Маши. Маша была в светло-зелёном платье, тёмно-рыжие волосы заплетены в косу и уложены вокруг головы, совсем как у древнерусских красавиц. И на Олега нахлынула волна воспоминаний. Пронеслось видение, как он в первый раз увидел Машу — молодую, робкую. Вот он пригласил её на танец. Она, высокая, одного с ним роста, недоверчиво смотрит ему в глаза. А теперь они уже гуляют. Недоверчивый взгляд Маруси сменился выражение тихой грусти и нежной влюблённости. Они на набережной. Закат. Лучи заходящего солнца отражаются в спокойной глади Москвы-реки. На ней — розовая кофточка с рюшами. Она обнимает его так крепко, и так хорошо и спокойно у него на душе. Лунный свет пробивается в открытое окно снятого на ночь номера в гостинице. Маша, с распущенными волосами, лежит, обернувшись лёгкой простынёй, на кровати. На её лице отражается удовлетворённость и счастье первой ночи.

Вдруг, заслоняя счастливые видения, из глубины сознания возникает другой образ Маши — рыжие волосы взлохмачены, лицо перекошено от ярости, серо-зелёные глаза горят такой ненавистью, что казалось, она никогда не испытывала к нему любви. Как эхо, в голове прозвучали её слова: «предатель». А затем — «аморальный человек» и звук пощёчины. Казалось, Табаков снова ощутил боль от удара.

И как будто со стороны, услышал он собственный голос, произносящий роковые слова: «Нет. Я ухожу». И только теперь, спустя тридцать пять лет, Олег понял, что своими собственными руками убил любовь этой красивой девушки и своё счастье, ведь ни с кем, кроме неё, не чувствовал он себя так спокойно и радостно. Идиот! Как он тогда испугался, когда Маша сказала, что беременна! Он представил объяснения с семьёй, с родными, с работниками театра, воочию увидел заголовки газет, пестреющих надписями типа «Роман Табакова», «Обманутая семья», «Обманутая девушка», «Предатели среди нас», «А мы думали, он честный». И страх затопил его. Страх и что-то ещё. Теперь, спустя время, он понял, что это был мелочный эгоизм, что придётся менять свою жизнь, расстаться с удобствами, что придётся решать что-то с разделом имущества, кому-то что-то объяснять, выставлять себя в невыгодном свете. И он выбрал самый простой и, как казалось в тот момент, верный путь. Он просто ушёл. Бросил девушку, не думая о ней, и ушёл.

«О, чёрт, — подумал Олег, сползая вниз по шкафу и садясь на пол. — Ох, я кретин! Почему не ушёл тогда к ней, к Марусе?»

Ответа он так и не нашёл. Зачем, раз любил Машу, остался с Людой?

«Дурак потому что, — сам себе ответил Табаков. — И теперь вот расплачиваюсь. Всё-таки ушёл от Люды к Марине. А почему ушёл? Да потому что Марина была похожа на Машу, вот почему, а я тогда этого не понял. И что дальше? Антон с Александрой от меня отвернулись, не общаются, внучку я так и не увидел, Люда меня теперь ненавидит больше, чем евреи Гитлера. Судьбой сына, Саши, даже не поинтересовался. Не хотелось. Ни времени, ни желания не было. Я постарался о нём забыть, чтобы не мучиться. А потом, тогда, осенью, встретил Машу. На той самой аллее, что за окном. И она тогда сказала «прощай». Что ж, сам виноват».

Табаков уткнулся лицом в ладони и заплакал. Раскаяние пришло, увы, слишком поздно. После этого, уже ночью, когда он так и не смог уснуть, Олег решил позвонить Лоре.

Лора слушала Табакова, опустив голову, когда она подняла глаза, Табаков увидел, что карие глаза Лоры наполнены прозрачными слезами. Она медленно произнесла:

— Вы животное, Олег Павлович, — это было сказано настолько зло, что Табаков невольно вжался в кресло. — Хотя, нет, вы хуже. Вы, Табаков, аморальный человек.

Олег закрыл глаза. Опять. Опять это словосочетание, как нельзя лучше выражающее его поведение.

— Ладно, — сказала, поднимаясь, Лора. — Извините, но мне теперь намного труднее уважать вас, после того, что вы мне рассказали. Ну, да ладно, не будем о грустном. Я тут принесла материалы про Сколкина, могу зачитать.

— Зачитывайте, — кивнул Табаков.

— Сколкин Александр Васильевич, — начала Льюис. — Родился двадцать третьего марта марта 1978 года, окончил факультет журналистики и связи с общественностью. Работает продюсером в компании «ЭмиСим». Женат с 2003 года. Двое детей, сын и дочь, соответственно семь и трёх лет. Жена — главный финансист компании «Альянс», еврейка, тридцать три года. Живет в собственном коттедже, в Лесной Поляне, это за Москвой. Это основное, вот его фото. — С этими словами Лора положила на стол Табакова фотографию Саши.