– Да, - сказала девушка.
– Мы все здесь уже бывали когда-то.

Я вошел внутрь и услышал, как позади закрылась дверь. Комната была огромной, за гранью разумного. Я не видел ни стен, ни потолка, только тьму, клубящуюся молчаливую тьму. Впереди было нечто похожее на стойку. Она была сделана из старого высохшего дерева и была огромна. Я множество раз видел её во снах, в полузабытьи.

– Что это значит?
– спросил я у девушки.

– Души странствуют, пока мы спим, перед рождением, - только и сказала она.

Я повернулся и она исчезла.

Я вытащил бритву и открыл дверь.

Мной двигало какое-то странное животное чувство предосторожности, когда я пошел по коридору. Девушки нигде не было. Я прошел коридорами и оказался у двери, из которой мы вышли. Я осторожно её открыл, держа бритву наготове и ожидая, что, когда кто-нибудь попытается меня остановить, я ударю его ею. Но никого не было. Собственно говоря, и комнаты-то не было. Были только ступени, которые вели глубоко вниз. Очень умно с её стороны, запереть меня здесь, в этой ловушке. Я решил, что в этом и была её работа.

На верхней ступеньке дымил ся окурок . Мне не нужно было приглядываться, чтобы понять - это была моя марка, та, что я курил в обычном мире. Фильтр сигареты был слегка сжат. Тоже моя манера. Но, кто же её выкурил?

Внезапно, позади меня донесся тихий шелест ткани. Я обернулся, но не увидел ничего, кроме блеска стали во тьме. Я побежал вниз по ступеням. Следующая комната тоже была большой. И тоже полна теней.

– Ладно, - громко сказал я.
– Я здесь, чтобы учиться. Так, учите!

Я ждал. Преследовавший меня человек медленно спускался по ступенькам, его шаги были настолько осторожными, что были едва слышны. Я попятился, вместо крови, по моим венам тёк страх. Я во что-то уткнулся и обернулся.

Это был стол, на котором лежала девушка. Её горло было перерезано, по груди текли кровавые ручейки. Она казалась мертвой, но я не был уверен. В Землях смерть никогда не наступала окончательно. Её лицо выглядело напряженным. Кожа уже не была бледной, всё её тело покрывали синяки. Из носа вылезла муха и куда-то улетела. Из открытого глаза вытекла бесцветная слеза. Между её губ торчала затушенная сигарета со сморщенным фильтром.

– Значит, ты пришел?
– спросил голос.

Я обернулся. Передо мной стоял человек... или пародия на него. Он казался двухмерным, вырезанным из тонкого пергамента. У него была высота, длина, но не ширина. Когда он поворачивался боком , то исчезал. На месте глаз были косые кресты в форме буквы Х, на месте рта была нарисованная мелом горизонтальная черта. В бумажном кулаке он держал бритву.

– Кто ты?
– спросил я.

Человек хихикнул.

– Тот, кто тебя научит. Смотри сюда.
– Он указа л на стену, где мелом были начерчены все мои расчеты. Было добавлено даже то, что я упустил. Я вытащил книгу и всё переписал.

– Ты должен гордиться, - сказал он. Его голос, казалось, доносился не из нарисованного рта, а откуда-то со стороны и сверху.
– Ты один из немногих, кто зашел так далеко.

– Как называется это место?

– Я зову его домом и больше никак. Моё маленькое творение.

– Я могу уйти, когда захочу? Хоть, сейчас?

– Да, если я разрешу, - он взмахнул бритвой.

Я вытащил свою. Он шагнул вперед и я порезал его, оставив в нем дыру. Он, и в самом деле, был сделан из бумаги. Я видел, как из раны у него потекла настоящая кровь.

Человек рассмеялся.

– Очень хорошо, доктор. Очень, очень хорошо.

Он взмахнул бритвой, но я увернулся. Я перерезал ему горло, затем вспорол живот. Мне казалось, будто я режу картон. Он упал на пол, видимо, я задел что-то важное в его теле.

– Гадость, - произнес он.
– Теперь, можешь идти. Хватит играть, - на бумажных конечностях он отполз в угол, где принялся запихивать свои органы обратно внутрь.

Расписанная уравнениями стена раскрылась. Поначалу, это была крошечная щель, сквозь которую лился свет, но, затем, она расширилась достаточно, чтобы я смог пройти. Мне открылся бесконечный коридор. Я шагнул внутрь и стена позади меня закрылась обратно. Мне показалось, что до конца коридора я шел несколько часов.