И я сделал единственно возможное - не давая никому слова сказать, ответил тему на едином дыхании. Подходила к концу одна фраза, сразу рождалась следующая, остроумие откуда-то взялось, разнообразие в интонации. В школе меня часто упрекали в том, что стихи читаю без выражения. Старался, пыхтел - и всё никак. Получается, знал, что внимание на сколько-то минут мне гарантировано, перебивать не будут.

А тут могут и перебить, да ещё обидными словами, внимание надо приковать к себе, вот и неуловимое доселе "выражение" откуда-то появилось.

Многие зашмыгали носом, засморкались. Сероводород хорошо растворяется в воде, что ж, тоже выход, если нет выхода из помещения. Зато с каким наслаждением все после звонка выкатились наружу! Как вдыхали, словно морской, воздух!

Не зря говорят: тесно тебе, заведи козу, пострадай, а потом выгони и наслаждайся простором. Но потом уж я мел не ронял. Пальцы сами брали крепко-крепко, без моего участия.

И питался уже не любимым горохом.

Но я завоспоминался что-то, а действительность к себе возвращает. Хочу сглотнуть слюну - кляп мешает. Решил его пока не вынимать. Раз девочка всю ночь с ним проспала, мне в кайф будет пяток минут походить.

Как я "договорился" с замком, вам знать необязательно. Мало ли кто прочитает мой рассказ, сможет меня "вычислить". В конце концов, пожарная дверь должна всё время быть отпертой, а за ключами пусть вахтёры лучше смотрят, не дают их воровать рулеточникам.

Скажу только, что у меня в кармане всегда есть перочинный ножичек и ещё кое-какие вещички на случай попадания студента в трудную ситуацию. Всё.

Из уголков рта уже течёт неостановимо. Вынимаю изо рта кляп и тихонько перебрасываю через стенку, к Ливане. Это ей сигнал - путь открыт, жди перемены, не между парами, а внутри пары, между её часами.

Я её проводил до туалета. Просто шёл рядом и мешал встречным разглядывать плохо одетую девочку. Бережёного бог бережёт.

Вернулся в аудиторию, привёл в порядок шмякнувшуюся об пол сумку, отцепил брелок, снова насадил на него ключи. Под одеждой без белья непривычно, особенно под джинсами. Может, на большой перемене сгонять в супермаркет за исподним?

Пятиминутный перерыв ещё не закончился. Однокурсники столпились вокруг лекторской конторки и наперебой доказывали ему, что кишечных эксцессов у них не было. Вместе с тем никто не отрицал, что слышал "гром кишечный", и весьма отчётливо. "Что же вы думаете, это был я?!" - возмущался препод.

Под шумок я выбрал себе местечко в верхнем ряду, чуть ниже уровня нижней верхней площадки, чтобы по выходе сзади меня легко можно было увидеть. Поставил сумку, сел, поджал ноги и почуял, что что-то им мешает. Лежит под сиденьем что-то мягкое. Ну, посмотрел.

Они, эти гады, прикрепили пакет скотчем. Без этого он бы не удержался там, ведь пол под сиденьем покатый, аудитория-то крутоярусная. Поэтому никто и не ожидает, что там может что-то быть, пока не сядет и не подожмёт ноги. Да, сложно было бы жертве найти этот пакетик, даже если бы развязалась. На то и расчёт.

В пакете была, конечно, её одежда. Я как заглянул, сразу - лямки, бретельки, застёжки, прямо вермишель бельевая, честное слово. У нас, парней, всё солиднее гораздо. У нас бельё тело покрывает, а у них - запрягает, да ещё соблазняет распрячь. Но это частности. Главное - нашёл!

Чёрт, надо было сразу осмотреть ряды. А то всё на случай, да на случай надеюсь. Способен и не представиться в очередной раз счастливый случай-то.

Может, не успела ещё Ливка позвонить и всполошить родных? Это ж не шутка, когда дочка, не ночевавшая дома, просит принести ей одежду, да ещё и бельё впридачу. Я бы на месте матери забеспокоился. Или даже встревожился

Хватаю пакет, лечу в туалет, благо верхняя дверь настежь. Перед самой дверью соображаю: она же в женском! Куда я? Не пустят. Может, попросить кого... да это ж внимание привлечь, не имею права рисковать. Тем более - чужой репутацией.

Вот написал "чужой" и подумал: Ливка ж мне в доску своей стала за это время. Но я тем более не могу рисковать её добрым именем. Под "чужим" что имеется в виду - нельзя предпринимать действия, близко касающиеся другого человека, не зная, одобрит ли он их постфактум. А не знаю именно потому, что он чужой, образ его мыслей мне неведом. А тут как раз своя, и ход её мыслей я вполне могу себе представить. Сердитый образ, секрета не открою. Значит, рисковать нельзя точно.

В голову вдруг стукает шальная мысль, и я, не снижая скорости, просто сворачиваю к соседней двери. Своего законного мужского туалета.

Запершись в кабинке, ворошу пакет. Аккуратно, осторожно, чтобы не порвать случаем эти лямочки и полосочки. Меня, прежде всего, интересуют... ага, вот они. Повезло. Облегающие шорты до середины... нет, трети бёдер. Вот что на ней было, когда садилась за игру. Похоже на велосипедные трусы, главное, что эластичные и без всей этой фурнитуры, что помешает застегнуться и будет топорщить изнутри джинсы. Мои.