– Так, может, ты с ним поговоришь?

В ответ я отчаянно замотала головой.

Святое небо, Питт Сайверс ошивается у меня во дворе, как чертов Ромео! И одно это обстоятельство заставляет сходить с ума от паники.

– Уверена, он сейчас уйдет, – совладав с волнением, произнесла я и распахнула книгу, делая вид, что читаю. – Через пять минут его уже и не будет.

– Если пострадает хотя бы одна моя роза… – усмехнулась ба.

Черт побери, а ведь этот парень даже не постучал в нашу дверь и не соизволил намекнуть, что героически торчит во дворе. Ему будто плевать на условности, он же Сайверс, ему положено. Может, ему просто нравится наш сад? Или он заблудился в восточной Каптике? Здесь ведь все трущобы на одно лицо.

Я отбросила книгу, взирая на часы и смакуя мысль, что Питт просто очарован мною до сумасшествия, раз в восьмом часу шарахается рядом с моим домом. Хотя кого я обманываю? Очарован? Мной? Этот богатый красавчик? Ему что-то нужно, наверное. Может, у нас донорская совместимость и ему нужна одна из моих почек? Или он забежал занять денег на новую тачку.

А может, ему просто нравится экзотика? Ситайки – это ведь такая редкость в Каптике. Кроме того, ситайские девочки созревают очень поздно. Главная особенность всех ситаек – определенное «женское строение» и чрезмерная наивность. Я наслушалась этого еще от матери, которая родила в шестнадцать, поддавшись чарам моего отца. «Мужчинам – нельзя верить!» Это просто священная истина нашей семьи. Особи противоположного пола, как бы они ни выглядели и что бы ни говорили, – зло. Им нужно только то, что находится у добропорядочных ситаек между ног. И ради этого они будут лгать, как последние грешники.

С другой стороны, Сайверс мог без труда обаять любую девчонку. Зачем ему я? Именно я?

С этим пора покончить.

Я поднялась, натянула кофту и спустилась в холл. Погода за окном испортилась, но дрожь у меня была не из-за этого. Поверить не могу, что паникую из-за Питта. У меня подгибаются колени, но я твердо решила, что пора бы поставить все точки над «и».

На крыльце я остановилась, увидев Сайверса, понуро сидящего на подвесных качелях. В свете надвигающихся сумерек, поднявшегося прохладного ветра и трепещущих из стороны в сторону листьев молодого клена, парень казался несчастным и безумно красивым.

– Привет, Питт.

Сайверс поднял бледное лицо, нашел меня потерянным, совершенно опустошенным взглядом. На его губах возникла знакомая теплая улыбка.

– Прости, Лимма, я сейчас уйду. Не думал, что ты выйдешь, я… просто хотел побыть здесь.

Нельзя доверять Сайверсу, особенно когда он выглядит таким измученным и уставшим.

– С чего бы это? – нахмурилась я, складывая на груди руки. – Тебе понравился сад моей бабули?

Он мог бы и разозлиться. В конце концов, я говорила тоном, который вывел бы любого, но Сайверс лишь понимающе усмехнулся.

– Прекрасные розы.

– Тебе не стоит быть здесь, – категорично выпалила я, – это не имеет никакого смысла. Лучше бы тебе прямо сказать, что тебе от меня надо?

Чем жестче звучал мой голос, тем приятнее и очаровательнее становилась улыбка Питта. Казалось бы, хандра медленно оставляет его, во взгляде появляются прежние озорные искорки.

– Мне нужны твои трусики. Самые откровенные и желательно кружевные.

– Что? – обомлела я, мгновенно вспыхивая от гнева.

– Ты же быстрее поверишь в то, что я поспорил с ребятами, что пересплю с тобой, чем в то, что мне хочется просто поговорить.

– О чем тебе со мной говорить? – еще пылая негодованием, произнесла я.

– О тебе или обо мне, – пожал он плечами, – не важно. Я, как дурак, постоянно о тебе думаю, Лимма. Поэтому я здесь. Я прошу только о разговоре.

У меня пару мгновений не билось сердце. Эйфория нахлынула, и все поплыло перед глазами. Низ живота налился тяжестью, губы вожделенно запылали.

– Уходи, Питт, – смертельно краснея, произнесла я.

– Хотя бы пару минут, – попросил он, поднимаясь с качелей.

Его осторожное приближение вызвало волну жара, прокатившуюся по спине.

– Уходи, Питт, – повторила я, почти умоляя.

Сайверс остановился, но его взгляд блуждал по моему телу.

– Я понимаю, ты слышала обо мне много всего, но… разве ты не хочешь узнать меня получше? Сама?

Я решительно мотнула головой, отступая к дому.

– Нам с тобой не о чем разговаривать.

– Хорошо. Хочешь сказать, что я не заслуживаю даже шанса? – его бровь вопросительно и нахально изогнулась.

– Дело не в этом, – еще два шага к дому.

Я уже чувствовала, что могу спастись, как вдруг Питт усмехнулся:

– Да ты просто боишься.

– При чем здесь…

– Боишься, Лимма, признай это, – оборвал парень, – тебе хочется поверить мне, но ты упорно ставишь барьеры. Проще к черту меня послать?

У меня – зубрилки и отличницы – вдруг кончились все слова. Я глотала ртом разреженный воздух, не зная, что ответить.

– Если так, – произнес Питт, закусывая губу, – у тебя здорово получается. А я стелюсь перед тобой, как идиот. Да я в жизни так не унижался ни перед одной женщиной.