Полли робко улыбнулся.

– Может... вас и сапоги чистить научить?

– И разошедшиеся швы зашивать тоже, - улыбнулся в ответ Аарон.
– Вдруг пригодится? Тем более, что Дигори скоро уезжает в лицей, и у нас будет время пообщаться просто так, а за Дэнвером приглядывать надо как следует.

Полли вошёл на кухню и сел за стол с прочей прислугой. Омега выглядел сильно озадаченным.

– Полли, что случилось?
– спросил его Милли.

– Парни... а почему господин Аарон такой?..

– Добрый?
– понимающе заулыбался Андрюс.
– Знаю, это странно, но он всегда был таким, сколько мы его знаем. Он ведь до сих пор с папой общается тайком от отца и деда.

– Его папа?

– Гай, - кивнул Роберт.
– Он в отдельной комнате живёт и к детям его почти не подпускают - только если заболеют. Аарон очень к нему привязан, постоянно ему вкусности со стола таскает и книжки поинтереснее... Он к нам, омегам, очень хорошо относится. Даже когда узнал, как мы детей рожаем, не перестал на нас смотреть по-доброму. Только старается перед старшими это не показывать. Делает вид, что ему всё равно. Хороший мальчик. Эх, были бы мы ровесниками, то я бы попросил его потом на мне жениться!

– Но ведь он вот-вот созревать начнёт...
– продолжал сомневаться Полли.

– Не знаю, как на счёт созревания, - вздохнул Гилмор, денщик Людовика Бейли, - но в одном я уверен - Аарон без твоего согласия тебя и пальцем не тронет. Так что можешь его не бояться. Такие альфы - огромная редкость, как и хорошо пахнущие. Большинство вырастают бездушными эгоистами. Это среди бет приличные чаще попадаются, а от альф многого ждать не стоит. Им гормоны и инстинкты мозги застилают, а если ещё и головы заморочить...

Омеги молча принялись ужинать. Полли помолчал и снова заговорил:

– А ещё... Аарон попросил меня научить его чистить сапоги и обращаться с иголкой. Пуговицы там пришивать...

– Учи, только осторожно, - одобрил Гилмор.
– Старшим об этом лучше не знать. Они же мальчишек приучают к мысли, что омеги созданы для их обслуживания и удовольствия... Если Аарон вырастет самостоятельным, то за его будущего мужа можно будет только порадоваться. Он ведь и нам втихаря старается помогать.

– Помню, как я Гаю ужин относил, - вспомнил Роберт.
– Аарон как раз там сидел, они учебник по физике читали. Так в корзинке с клубками я увидел начатый носок. Спросил, кому это, и Аарон покраснел. Оказалось, что он захотел попробовать - насмотрелся, как вяжет Гай. Потом показал, как он сам со спицами управляется... Конечно, не с его руками этим делом заниматься - альфа всё-таки - но сам принцип, как получается вязание, ему интересен. Он даже осторожно сказал, что если его по службе закинут куда-нибудь далеко на юг, то из ползучек можно будет сплести себе достойную подстилку, сетку от мелкой живности или основу для навесного потолка, чтобы укрыться от дождя...

Другие омеги тоже начали делиться воспоминаниями об Аароне. Полли слушал и всё не мог поверить. Добрый альфа... Неужели это возможно?

Аарон заглянул в папину комнату и встревоженно метнулся к нему - Гай лежал на своей постели под одеялом и тяжело дышал. В воздухе пахло им особенно сильно.

– Папа... ты что, заболел?

– Да... подхватил от Дэнвера... Ничего, родной... пройдёт... у меня есть лекарства... Сынок... налей мне воды, пожалуйста...

Аарон метнулся к стоящему на столике кувшину, налил воды в стакан, помог папе сесть и осторожно начал поить. Гай был очень горячий... и вдруг Аарон понял, что от папы начинает пахнуть ещё сильнее. Последнюю неделю они не виделись - Дэнвер приболел, его отселили, чтоб не заразил братьев, и папа сидел с ним.

– Папа... у тебя что... течка?

– Нет... это просто температура...
– неубедительно заулыбался омега, но Аарон быстренько подсчитал в уме и понял, что не ошибся.

– Папа, ты врёшь! Сейчас как раз время... только...

– Ничего, мальчик мой... у меня не так часто температура бывает... Ты... иди... я справлюсь... не в первый раз...

Гай поглядывал на сына с опаской, к которой примешивалось что-то новое, да и сам Аарон почувствовал, что с ним творится что-то странное. В штанах стало тесновато, что-то там начало болезненно ныть, да и в животе будто скручивался узел. На папу он смотрел уже как-то иначе... чего-то хотелось...