Шрифт:
– За друзей! – Поддержала я.
– А к Мите я тогда сама присмотрюсь, - довольно промурлыкала подруга и сделала большой глоток.
– Э… - Первый раз в жизни внутри промелькнуло странное чувство. Возмущение на грани с паникой, которые непременно захотелось скрыть за делано-счастливой улыбкой. Вряд ли получилось правдоподобно, но я все же попробовала.
– Попалась! – Вскочила она. – Ты ревнуешь!
– Вовсе нет.
– Да! Ревнуешь! Ревнуешь!
– Нет! – Засмеялась я.
– Прекрати!
– Да не нужен мне твой Митя! – Мила села обратно. – А выводы из нашего разговора сделай. Хорошо? Пока еще не поздно.
– Бред все это.
– Никакой и не бред. – Подруга достала из кармана зеркало, пристально всмотрелась, потом повернулась ко мне. – Ев…
– А?
– Замечаешь, у меня усы растут?
– Что? Где? – Смутилась я.
– Во, - она указала на совершенно чистое пространство под носом.
– Не-а, не вижу.
– А ты глаза-то протри. – Указала пальцем. – Гляди, совсем черные!
Я подсела к ней вплотную и уставилась на белоснежную ровную кожу.
– Ну, такие-то у всех есть. – Пожала плечами. – Тонкие, незаметные.
– Вот это незаметные?! – Не унималась Мила, снова и снова разглядывая себя в карманном зеркальце. – Заметнее только у Эркюля Пуаро!
– Что ты, Мил, они же прозрачные. – Пыталась протестовать я.
– Их совсем не видно.
– Ты просто утешаешь меня! Или нагло обманываешь! Очень выгодно иметь усатую подругу!
– Дая же честно, мать. Выгорят летом, и совсем не видно будет.
– Сбрею их, прямо сейчас. – Выдохнула она, громко шмыгнув носом. Выпрямила спину, глядя на меня решительно и гордо.
– Дура?! – Воскликнула я, едва не поперхнувшись вином. – Даже не думай! Будут расти потом, как у мужика. Утром побреешь, в обед опять черно под губой.
– Лазерная эпиляция?
– Горе мне с тобой. Да незаметные они! От слова «совсем»!
– Точно? – Она надула губы.
– Говорю тебе.
– Тогда не буду.
Я облегченно выдохнула.
– И не надо.
– Спасибо, что отговорила.
– Обращайся.
Мила поставила бокал на столик и растянулась на диване:
– Я пьяна…
– Надо же. Пошли тогда спать.
– Нет, - рассмеялась она, - лучше расскажи мне про Шишкина-Мартышкина! Хочу знать все в деталях.
– Блин, и эта туда же!
Глава 4
– Мила, вставай!
Уже в пятый раз я садилась на ее постель, тщетно пытаясь разбудить. Смотрела, как она прятала голову под теплое одеяло и притворялась мертвой.
– Еще пять минут! – Подруга и сама, похоже, не верила в то, что говорит. Это был уже пятый раз, когда она пыталась оттянуть неизбежное с помощью трюка с пятью минутами.
– Ага, так я тебе и поверила! Прошлые пять минут растянулись на целый час. Хватит. О, гляди-гляди, по телевизору Брэдли Купера показывают!
Одеяло даже не шевельнулось. Ну, знаете, даже если Брэдли Купер тут бессилен, то я и подавно.
– Нет-нет, - раздалось с постели, - точно всего пять.
– Давай, давай, ты же мне обещала! – Заглянула в кокон, где она свернулась калачиком и увидела, что глаз подруга открывать даже и не собиралась.
– Что? – Произнесла она недовольным скрипучим голосом.
– Ты обещала пойти со мной гулять. Пройдемся по магазинам, посидим на набережной, покатаемся на роликах. Круто же, а? Или, если хочешь, будем жрать оставшийся снег, чтобы лето быстрее наступило.
– Аха-ха, хорошо. – Мила открыла один глаз и улыбнулась. – Последние пять минут, честно. А то ты и мертвого так поднимешь, настырностью своей.
– Сварю кофе.
– Я пока посплю.
– Пять минут, - напомнила я.
– Да поняла я уже! Вы с Чипом вечно нарушаете мое святое право на сон! Имейте совесть, блин! Надоело вставать с петухами.
– Какие петухи в городе? И, кстати, уже полдень.
– Ага?! – Подскочила Милка, но, так и не открыв глаза, упала обратно и отвернулась. – Иди уже. Не говори ничего, а то я уже действительно проснулась от твоего бу-бу-бу.
– Вот же коза! – Я хлопнула ладонью по тому месту, где должна была располагаться ее пятая точка. – Жду тебя на кухне.
Подошла на цыпочках к коту, подняла бедное животное, без зазрения совести сунула подруге под одеяло и удалилась.
– Да вашу-то мать, а! – Донеслось через несколько секунд из ее комнаты, но меня уже было не догнать.