– Северус, я понимаю, что я навязываюсь, но мы могли бы иногда обсуждать всё это? Мне больше не с кем. Или будут шантажировать, или смеяться, или просто сделают вид, что не поняли, о чем это я. А ты такой… - Эйвери помялся, подбирая слово.

– Удобный?
– ехидно хмыкнул Северус.

– Кхм, я хотел сказать, надёжный. Но пусть так, не буду отрицать, что общение именно с тобой имеет свои выгоды. Но поверь, это вовсе не единственная причина, по которой я решил тебе довериться!

– Всё хорошо, Эрик, - Спейп успокаивающе сжал предплечье приятеля, - я всё понял. И ценю твое доверие. Мне ведь тоже не с кем обсудить свои наблюдения. Теперь у меня есть ты.

– Наблюдения? Ты что, анализировал свой сексуальный опыт с научной точки зрения?
– в голосе Эрика явственно проступала насмешка пополам с изумлением.

– Ну да, а что такого?
– нахохлился Снейп.
– Дело серьезное, нужен осознанный подход.

– Мерлин, ну конечно, я же забыл с кем разговариваю! Ладно. И как успехи? Как ты вёл свои…наблюдения?

– Ну как. Пробовал. С женщинами, с мужчинами. Хватит скалиться! Да, в разных позициях и с теми, и с другими. После каждого раза анализировал опыт. Думал составить таблицу, но это показалось мне слишком… - Северус перевел взгляд на еле живого от сдерживаемого хохота Эйвери и понял, что злиться на него не может. Настолько эмоциональную реакцию на простейшую информацию он у своего соседа по комнате виде впервые.
– Да, я зануда и горжусь этим! Зато теперь я точно знаю, что и как мне нравится!

– Прости, я не хотел обидеть, - Эрик сумел успокоиться и уже не сгибался в конвульсиях, только широко улыбался и излишне активно жестикулировал, - я просто представил тебя такого серьезного с пером и пергаментом… Ох, это невозможно. А ты и в школе с кем-нибудь…?

– Эйвери, - холодно ответил Северус, - это слишком личный вопрос, но я отвечу. Я каждое утро подхожу к зеркалу и, вопреки мнению многих, прекрасно осведомлён о том, как выгляжу. Поэтому могу только поблагодарить за комплимент, но нет, ни с кем в школе у меня не было никаких отношений, выходящих за рамки дружбы.

Эрик, видимо, понял, что сказал лишнего, немного осунулся и ненадолго притих. Он шел, невидяще глядя под ноги, но всё же довольно метко пиная камни, попадавшиеся по дороге. Он пару раз набирал воздуха, чтобы что-то сказать, но каждый раз раздумывал и молчал дальше. Наконец он тихо спросил:

– А как ты справляешься с возбуждением? Просто иногда бывает, так накатывает, до звездочек перед глазами. И неловко, и злость на ситуацию сразу.

– Понимаю. У меня есть отличное универсальное средство, но тебе оно может и не подойти, - Снейп увидел, что Эйвери действительно интересно и хихикнул, заговорщически понизив голос.
– Каждый раз, когда мои гормоны устраивают слишком активный бунт, а представляю себе самодовольную рожу Джеймса Поттера - и всё как рукой снимает.

Эйвери весело рассмеялся, а затем уставился куда-то в сторону и потянулся к палочке.

– Вот ведь. Сглазил.

К ним со стороны Запретного леса приближалась четверка Мародеров.

– Жопа. Не лезь в это, Эрик, я сам разберусь.

Снейп попытался схватить Эйвери за руку, державшую палочку, за что получил болезненный шлепок по ладони и злобное шипение.

– Не указывай мне, что делать, Снейп. Если я посчитаю нужным вмешаться, я это сделаю.

Северусу по непонятной причине удавалось избегать прямых столкновений с гриффиндорской четвёркой с самых рождественских каникул. Вероятно сложились несколько факторов. Северус теперь редко бывал один. Он за последние недели сблизился с Рэйнардом Мальсибером и Гвэндалин Фоули, с которыми вместе ходил на факультатив по зельям. Они часто собирались после уроков в гостиной факультета и обсуждали, кто что мог интересного нарыть в старых фолиантах. У Гвэн были интересные идеи относительно улучшения качеств аконитового зелья, но их приходилось обсуждать сугубо в теории. Девушка обладала феноменальной памятью и способностью к языкам, что облегчало поиск информации. Северус отвечал за экспериментально-практическую часть работы, Рэй же обеспечивал двоих “коллег” подробными аналитическими выкладками. Так вот, один Снейп почти не ходил.

Возможно, Блэк действительно поговорил со своими дружками, как и обещал. Возможно, Северусу просто везло, ведь раньше и шагу было нельзя ступить, чтобы не наткнуться на Поттера с подпевалами.

Упомянутый Поттер, нехорошо усмехаясь, шёл к ним навстречу, слева маячил безропотный староста Люпин, справа - что-то толкующий другу Блэк, за ними едва поспевал, пыхтя и отдуваясь, Петтигрю. Блэк бросил раздражённый взгляд на Снейпа и заговорил снова, но Поттер отмахнулся и продолжил идти. Сириус же остановился и сложил руки на груди.

– Тогда я пас, Джей, - он замер, всем своим видом показывая, что не сдвинется с места.

– Ты что, его защищаешь? Это же Нюнчик! Этому уроду удалось как-то стащить Карту, а ты не хочешь его за это наказать?

– Джей, уймись, где доказательства, что это именно Снейп?

– А кто еще?
– зашипел в ответ Поттер и, резко развернувшись, махнул палочкой в сторону Снейпа.

Горло сдавила судорога, стало трудно дышать, из ноздрей и рта пошла розоватая мыльная пена, удушающе запахло розами. Северус сначала согнулся, а затем и вовсе упал на колени, пытаясь получить хотя бы глоток воздуха.

Через секунду на землю, с воем прижимая ладони к лицу, упал Петтигрю, который, видимо, пытался бросить заклинанием в Эйвери, но слизеринец оказался проворнее.

Северус задыхался, перед глазами плыли радужные круги, вдруг он почувствовал, как сила чужой магии его подхватила за лодыжку и вздёрнула в воздух. Левикорпус. Как всё-таки пошло - использовать заклинание против создателя. Контр-заклинание тоже было невербальным, но для него была нужна палочка, а она лежала на траве прямо под ним. Внезапно действие Левикорпуса закончилось, и Снейп рухнул на траву, больно ударившись спиной.