Пока поняли в крепости, в чём дело, пока подняли крик, было уже поздно.

Так и достался Яицкий городок Разину без всякого боя. Правда, на улицах постреляли. Да это уже не в счёт.

Был городок боярский. Стал разинский городок.

"СПАСИ-И-ТЕ!"

Разин сидел на берегу Волги. Ночь. Опёрся Разин на саблю, задумался:

"Куда повернуть походом? То ли на юг - вниз по матушке-Волге, к Астрахани, к Каспийскому морю. То ли идти на север, - на Саратов, Самару, Казань, а там - и на Москву.

Москва, Москва! Город всем городам. Вот бы куда податься! Прийти, разогнать бояр. Да рано. Силы пока не те. Пушек, пороху маловато, пищалей, мушкетов. Мужики к войне не привычны. Одежонка у многих - рвань. Стало, идти на юг, - рассуждает Степан Тимофеевич.
– Откормиться. Одеться. Войско отладить. А там...
– У Разина дух захватило.
– А там - всю боярскую Русь по хребту да за горло!"

Сидит атаман у берега Волги, думает думы свои. Вдруг раздался крик от реки. Вначале тихий - Разин решил, что ослышался. Потом всё громче и громче:

– Спаси-и-те!

Темень кругом. Чернота. Ничего не видно. Но ясно, что кто-то тонет, кто-то бьётся на быстрине.

Рванулся Разин к реке. Как был в одежонке, так и бухнулся в воду.

Плывёт атаман на голос. Взмах, ещё взмах:

– Кто там - держись!

Никто не ответил.

"Опоздал, опоздал, - сокрушается Разин.
– Погиб ни за что человек". Проплыл ещё с десяток саженей. Решил возвращаться назад. Да только в это самое время метнулась перед ним косматая борода и дёрнулись чьи-то руки.

– Спаси-и-те!
– прохрипел бородач. И сразу опять под воду.

"Эн, теперь не уйдёшь!" - повеселел атаман. Нырнул он и выволок человека. Вынес на берег. Положил на песок. На грудь принажал коленкой. Хлынула вода изо рта у спасённого.

– Напился, - усмехнулся Степан Тимофеевич.

Вскоре спасённый открыл глаза, глянул на атамана:

– Спасибо тебе, казак.

Смотрит Разин на незнакомца. Хилый, иссохшийся мужичонка. В лаптях, в рваных портках, в холщовой, разлезшейся по бокам рубахе.

– Кто ты?

– Беглый я. К Разину пробираюсь.

Мужик застонал и забылся.

В это время на берегу послышались голоса:

– Ба-а-тюшка! Атаман! Степа-ан Тимофеевич!

Видать, приближённые ходили, искали Разина. Разин ступил в темноту.

Поравнялись казаки с мужиком. Наклонились, прислушались.

– Дышит!

Потащили двое спасённого в лагерь, а другие пошли дальше берегом Волги.

– Ба-а-тюшка! Атаман!

Утром сотники доложили Разину, что ночью кто-то из казаков спас беглого человека. Только кто - неизвестно. Не признаются в казачьих сотнях.

– Видать, не всех опросили?
– усмехнулся Степан Тимофеевич.

Пробыв несколько дней в Царицыне, Разин дал команду идти на Астрахань.

НЕ ОСУДИТ

Идёт вниз по Волге Разин.

– Разин идёт, Разин!

– Степан Тимофеевич Разин!

Неспокойно в государстве Российском. В страшной тревоге бояре и царские слуги. Восстал, встрепенулся подневольный, угнетаемый люд.

– Слава Разину, слава!

Боярин Труба-Нащокин истязал своего крепостного. Скрутили несчастному руки и ноги, привязали вожжами к лавке. Стоит рядом боярин с кнутом в руке, бьёт по оголённой спине крестьянина.

– Так тебе, так тебе, племя сермяжное! Получай от меня, холоп! Научу тебя шапку снимать перед барином!

Ударит Труба-Нащокин кнутом, поведёт ремень на себя, чтобы кожу вспороть до крови. Отдышится, брызнет солёной водой на рану. И снова за кнут.

– Батюшка, Ливонтий Минаич, - молит мужик, - пожалей! Не губи. Не было злого умысла. Не видел тебя при встрече.

Не слушает боярин мольбы и стоны, продолжает страшное дело. Теряет крестьянин последние силы. Собрался он с духом и молвил:

– Ужо тебе, барин! Вот Разин придёт...

И вдруг: "Разин, Разин идёт!" - разнеслось по боярскому дому.

Перекосилось у Трубы-Нащокина лицо от испуга. Бросил он кнут. Оставил крестьянина. Подхватил полы кафтана, в дверь - и бежать.

Ворвались разинские казаки в боярскую вотчину, перебили боярских слуг. Однако сам хозяин куда-то скрылся.

Собрал Разин крестьян на открытом месте. Объявляет им волю. Затем предложил избрать старшину над крестьянами.

– Косого Гурьяна! Гурку, Гурку!
– закричали собравшиеся.
– Он самый умный. Он справедливее всех.