Когда третий день отсутствия Робина был на исходе, Марианна, не выдержав, позвала к себе Дэниса.

– Леди Мэри! – взмолился Дэнис, едва она устремила на него требовательный взгляд. – Я не могу сказать тебе, где крестный! Отец убьет меня!

Она уже была готова отпустить юношу и оставить его в покое, когда Дэнис, заметив в ее глазах смесь печали и отчаяния, не выдержав, вздохнул.

– Ох, ладно! Не могу тебя видеть такой! – он внимательно посмотрел на Марианну и спросил: – Тебе чем-то поможет, если я скажу, что он взял с собой Артоса?

Марианна улыбнулась. Артос – мощный большой волкодав – был любимой охотничьей собакой Робина. Значит, Робин уехал в лесные угодья, в охотничий дом, который находился в нескольких часах пути от Веардруна. Робин любил иногда там уединяться от суеты жизни наместника и часто брал с собой Марианну, отчего этот дом, далеко не такой скромный, все равно напоминал ей дом Эллен в Шервуде.

– Значит, помогло! – снова вздохнул Дэнис, заметив ее улыбку, и горячо попросил: – Только не выдавай меня отцу! А то он так надерет мне уши, что я до Рождества буду помнить!

– Не выдам, Дэн, – пообещала Марианна. – В сущности, ты мне толком ничего не сказал, поэтому не чувствуй себя виноватым перед Виллом.

– Да, как же! – хмыкнул Дэнис, сильно сомневаясь, что и Вилл не счел бы его слова откровенной подсказкой.

Воспользовавшись тем, что на следующий день Вилл был вынужден покинуть Веардрун, заменяя Робина в делах обширных владений, Марианна во второй половине дня в сопровождении шести ратников отправилась в охотничий дом. В отсутствие Вилла никому даже в голову не пришло задержать ее. Когда она добралась до охотничьего дома, то увидела на лужайке Воина и приказала ратникам возвращаться обратно. Расседлав Колчана, она пошла к двери, где ее встретил огромный пес, лежавший у порога. Подняв лобастую голову, он слегка заворчал, но, узнав хозяйку, встал, повилял хвостом и отошел в сторону, позволив Марианне открыть дверь.

Она вошла и сразу увидела Робина. Он сидел за столом в трапезной и читал книгу. Услышав скрип двери, Робин поднял голову и встретился глазами с Марианной. Она молча застыла посреди залы под его тяжелым взглядом, в котором не было ни малейшего отблеска радости от ее внезапного появления.

– Вилл передал тебе мой приказ оставаться в Веардруне до моего возвращения? – осведомился Робин и, когда Марианна молча склонила голову, задумчиво произнес: – И почему я решил, что терпение и послушание входят в число твоих добродетелей?

Отложив книгу, он поднялся, бросил взгляд в окно и, никого не увидев, вскинул бровь.

– Ты что, проделала сюда путь из Веардруна в одиночестве?

– Нет, я брала охрану, но отпустила ратников обратно, – ответила Марианна, по-прежнему стоя посреди залы: он так и не предложил ей сесть.

– Жаль, – вздохнул Робин и обернулся к ней. – Жаль, что теперь я не могу отправить тебя в Веардрун немедленно. Как ты посмела ослушаться меня?

Не дождавшись от Марианны ответа, Робин холодно улыбнулся:

– Вилл не однажды упрекал меня, что я разбаловал тебя, предоставив слишком много свободы. Я отмахивался от его укоров, считал, что тебе нельзя подрезать крылья. Но, кажется, он оказался прав. Я недвусмысленно выразил свою волю – и ты поспешила нарушить ее, приехав сюда. Зачем, Марианна? Показать, как ничтожно мало ты считаешься со мной? Вообще не считаешься?

Горячо жаждавшая примирения, Марианна меньше всего на свете хотела новой ссоры. Но Робин был прав: она, зная о его приказе, не задумываясь, при первой же возможности нарушила его. Не найдя слов для оправдания, она молча покачала головой.

– Нет? – Робин с едва уловимой иронией вскинул бровь. – Что ж, говори, зачем приехала.

Он бесстрастно смотрел на нее, ожидая ответа, и она не заметила на его лице никаких чувств. Одно лишь спокойное безразличие, которое испугало ее больше гнева.

– Я приехала, чтобы просить тебя вернуться! – сказала Марианна и, очень надеясь смягчить Робина, поспешно добавила: – Гвен скучает по тебе! Она беспрестанно спрашивает, куда ты уехал, не попрощавшись с ней, и когда вернешься.

Имя дочери произвело впечатление, но не такое сильное, как надеялась Марианна. Робин едва заметно дернул уголком рта, но выражение его лица не смягчилось. Он только спросил:

– Надеюсь, ты оправдала мой внезапный отъезд благовидным предлогом?

– Да, – ответила Марианна, – я сказала, что дела графства потребовали твоего немедленного отъезда.

– Я признателен тебе, – вежливо и спокойно улыбнулся Робин, оставаясь на ногах и по-прежнему не предлагая Марианне сесть.

– Но она очень ждет твоего возвращения! – с едва заметной настойчивостью сказала Марианна.

– Передай ей, что я вернусь через несколько дней, – ответил Робин.

– Значит, ты не вернешься вместе со мной? – тихо спросила она, не сводя с него потемневших глаз.