83. Русские в Вике, 1560 г.

С третьим отрядом московит двинулся в Вик. Когда же герцог Магнус узнал в Гапсале о прибытии московита, то поспешно приехал на лодке по морю на Эзель и не хотел довериться Гапсалю. В то время всеобщая молва была та, что Вик и все другие местности, принадлежащее герцогу Магнусу, находятся в твёрдом мире с русскими; поэтому викские жители были совершенно спокойны, а также и гарриенские дворяне и недворяне принесли и привели всё своё движимое имущество и скот из Гарриена в Вик, как в безопасное место, и доверяли открытой стране более чем какой-либо крепости. Но не успели они оглянуться, как русский со всем войском явился в Вик, забрал всё и к тому же многих из них увёл в плен в Москву и Татарию. Добрые люди охотно поступили бы теперь иначе, но было слишком поздно: беспечность и людские утешения обманули их; они все полагали, что послами короля датского, бывшими в то время в Москве, получен мир для Вика. Говорят, что причина, по которой на них напали, была следующая: так как герцог Магнус был с другими на ландтаге в Пернове, где все ливонские чины совещались против московита, то московит заподозрил его, будто он тайком заключил союз с его врагами.

84. Стычка у Ревеля, 1560 г.

С тем же отрядом московит, возвратившись из Вика, показался пред Ревелем и расположился лагерем сначала на Гаркском дворе в полутора милях от города. Тогда ревельцы, и дворяне, и не дворяне, члены магистрата, бюргеры, гезели, ландскнехты и простолюдины верхом и пешком рано утром сделали вылазку из города и взяли с собой два полевых орудия в надежде врасплох застать неприятеля. Пройдя около трёх четвертей дороги, они наткнулись на отряд, который должен был гнать добытый скот; из этого отряда они многих убили, отняли у них всю добычу, взятую в Вике, что составляло несколько тысяч скота и несколько пленных, и велели гнать их к городу. Но тогда другие русские в лагере скоро оправились, бросились на ревельцев и схватились с ними. Но ревельцы, по многочисленности русские, должны были отступить, надеясь получить подкрепление от ландскнехтов и пехотинцев, оставшихся позади. Но ландскнехты и пехотинцы, видя, что дворяне бегут, побежали также в кусты и болота, куда только кто мог забраться, и бросили пушки, которые русские взяли вместе с магистратскими лошадьми, вёзшими их. Но русскому можно было нанести только сильный убыток, если бы хорошенько остеречься. На этот раз пали многие славные герои из дворян, бюргеров и купеческих приказчиков (гезелей), а именно Иоанн фон Гален, Юрген ф. Унгерн и Лаврентий Эрмис из дворян, Людеке ф. Ойтен, член магистрата, Блазиус Гохгреве, бюргер, и ещё многие другие бюргеры и гезели, многие были принесены домой также больными и ранеными. Когда же маленький конный отряд так долго держатся, то русские удивлялись тому и говорили: «Ревельцы или безумны, или совершенно пьяны, если с такой малостью народа сопротивляются большому войску и осмеливаются отнимать добычу». Тогда русские подобрали своих убитых, свезли их в соседние деревни и сожгли деревни вместе с телами и отправились в Витгенштейн к другому отряду. Случилось это 1560 года, 11 сентября.

85. Восстание крестьян, 1560 г.

Той же осенью, когда страна находилась в таком бедственном положении, в Гарриене и Вике поднялся мятеж между крестьянами; упомянутые крестьяне восстали против дворян из-за того, что должны были давать дворянам большие подати и налоги и исполнять трудные службы, но в нужде не имеют от них никакой защиты, а московит без всякого сопротивления нападает на них. Поэтому они намерены более не подчиняться дворянам или справлять им какие-либо службы, но они хотят быть совершенно освобождены от этого, а если нет, то перебьют всё дворянство. Они исполнили своё намерение и убили некоторых дворян, которых нашли по деревням дома, а именно Якова Укселя ф. Луммата, Отто Укселя фон Киркета, Юргена Рисбитера и Дидерика Ливе. Эти же крестьяне отправили своих послов к городу Ровелю, чтобы заключить дружбу и мир с городом. Но дворянам они не хотели ни в чём уступить. Выслушав их просьбу, один из советников усердно старался уговорить их и убедить оставить своё намерение; но убеждения ничему не помогли: они продолжали начатое и осадили замок Лоде, куда спаслись от них многие из дворян. Чтобы помочь осаждённым, Христофор Меникгузен с несколькими дворянами вооружился и напал на восставших крестьян у Лоде; многие из них были убиты, а предводители и капитаны взяты в плен; они частью были казнены перед Ревелем, частью перед Лоде. Так кончился этот мятеж.

86. Ревель обращается к Швеции, 1560 г.

В 1560 г., осенью, когда город Ревель находился в большой опасности от московита, который непрестанно свирепствовал перед воротами ревела и угнал не только городской скот, но и бюргерский и скот всех жителей, когда никто более не осмеливался выйти за ворота и неоткуда было ждать ни помощи, ни совета, тогда ревельцы, по безвыходной нужде, должны были искать помощи и утешения у своего соседа, государя Эрика XIV, короля шведского, и отправили своих послов, Иоанна Шмедемана, городского ратмана, и Иоста цур Гаке, старшину общины, к его величеству королю Эрику с поручением добыть у него сумму денег под надёжную запись, в пользу города; а также узнать у него, чего они могут ожидать от него в нужде, если московит осадит их. На это они получили следующий ответ: государство шведское не может давать в долг денег. Но так как город находился в большой опасности и покинут всеми и если московит овладеет городом Ревелем, то и для королевства Швеции будет нестерпимым соседом; поэтому если город желает сдаться под покровительство шведской короны, то король, не из желания города или земель, которых у него и так довольно, но их христианской любви и во избежание московитского соседства примет Ревель и охотно пришлёт на помощь городу Ревелю не только денег, но и орудия, пороху и свинцу, а также и различного провианту и необходимых вещей для домашнего обихода; он оставит им все старые права и привилегии, к тому же будет поддерживать и защищать их против всякого…

88. Конец орденского владычества

В то время, когда Ливония пришла в жалкое состояние, так что многие земли, замки и города были разорены, все запасы земли истощены, число служивых и сановников крайне умалилось и совет Остался теперь только у одного магистра и он был слишком слаб, чтобы противиться такому сильному неприятелю, которому так благоприятствовало счастие в победах, магистр счёл самым лучшим передаться вместе с остальными землями и городами под защиту польской короны для того, чтобы московиту ничего не досталось. Польский король Сигизмунд Август, по предложению великого магистра Готгарда Кетлера, принял под своё покровительство оставшиеся земли и города в Ливонии; он отдал в наследственный лен магистру некоторые земли и замки в Курляндии и в епископстве рижском, и назвал его герцогом курляндским и графом семигальским. Тогда окончилось магистерство тевтонского ордена в Ливонии, и были образованы два потомственных светских княжества: одно курляндское, дарованное герцогу, другое в земле леттов и епископстве рижском, которое король удержал за собой и которое теперь называется задвинским княжеством.

1. Как город Ревель сдался шведам в 1561 г.

Когда таким образом провинция Ливония находилась в большой нужде и опасности и московит после завоевания многих городов и замков всё ещё свирепствовал в стране, в особенности же в Гарригене и у города Ревеля; когда знатнейшие сановники, орденские власти и правители страны разбежались, частью были уведены в плен в Москву и истреблены; когда у магистра ливонского и у других оставшихся в ничтожном числе орденских сановников не было никакого средства привести в порядок разорённые земли, к тому же немалый страх наведён был на остальные земли и города тем, что старый магистр Вильгельм фон Ферстенберг был взят в плен московитом и отослан в Москву из замка Феллина, безо всякой помощи и выручки со стороны его преемника и настоящего магистра, чего не случалось до сих пор ни с одним ливонским магистром с существования ордена, поэтому подданные тем не менее могли надеяться на помощь и утешение в нужде и притеснениях; когда наконец сам магистр отдался под защиту польской короны от московита и сделался светским князем, каковым поступком совершенно уничтожался в Ливонии сан магистра тевтонского ордена, которому единственно до сих пор были подчинены и обязаны клятвой все орденские города и сословия, тогда и ревельцы, по причине большой опасности, которой подвергались ежедневно, принуждены были с другими землями и городами также заботиться о своём благе, искать защиты от московита и обратиться к другому государству. А так как король польский находился далеко от города Ревеля, и ревельцы никогда не получали никакого кормления (выгод) от королевства Польского, или от Литвы, как получала Рига, да и не могли получать, потому они и решились отдаться королю шведскому, который был к ним ближе и подручнее…

Когда рыцарство и город стали шведскими, то замок Ревель, в котором наместником (комендантом) был Каспар фон Ольденбокем, не хотел подчиняться шведам, желая оставаться при старом правлении, почему Клаус Христиерзень [272] был вынужден напасть на этот замок силой. Он обстреливал и стращал этот замок целых шесть недель осадными пушками (картаунами и шлангами) и не мог ничего ему поделать, но замок, наконец, всё-таки сдался по недостатку провианта в день Иоанна Крестителя в 1561 г. Когда же и город и замок Ревель перешли к шведам, то господа Ревеля, а именно: Иоанн Пеперзак, бургомистр, Иоанн Шмедеман и Иохим Белльгольд, ратсгеры, поехали в Швецию, чтобы получить от короля утверждение привилегий и прав города ревеля, о которых велись перед тем переговоры с комиссарами, касательно всех нужд. Так как они прибыли в Стокгольм как раз во время коронации короля и передали ему свою просьбу, то получили от него утверждение со всеми добрыми обещаниями. Когда король Эрик стал господином Ревеля, то, по своему королевскому обещанию, подарил городу Ревелю значительную сумму денег и заплатил также 30 000 талеров, которые ревельцы взяли у магистра под залог Кегельского двора, сумму, которую они вряд ли были бы в состоянии внести сами или уплата которой была бы им очень чувствительна. Король прислал также городу Ревелю разный провиант изо всех мест королевства шведского. Тогда в Ревеле в изобилии и дёшево можно было получить всякие жизненные припасы и провиант, не было недостатка в орудиях, порохе и различных военных снарядах; всё это король в изобилии прислал в ревельский замок как для употребления в замке, так и в городе. Тогда в Ревеле было великое ликование по поводу нового короля и хорошего кормления, и, судя по-человечески, ревельцы не могли получить ничего лучшего. Но так как всякие перемены опасны, то и эта была не безопасна и после великой радости наступило великое горе. Потому что милостивейший король Эрик вместе с королевством шведским из-за принятой части Ливонии подвергся большим, продолжительным войнам не только с московитом, но и с другими христианскими государями, так что не раз его наследственные земли платились за Ливонию, как то будет рассказано ниже.

2. Кто сделался врагом королю Эрику из-за Ливонии

Когда в Ревеле была великая радость и дворяне и не дворяне в большом количестве отправились к королю и жаловались ему на убытки, причинённые московитом, то король, по своей королевской доброте, щедро наградил их поместьями и деньгами и достаточно удовлетворил их за все потери. К тому же король не мало заботился о том, чтобы доставить мир городу Ревелю и многим другим местностям. Поэтому он с большими издержками послал послов к московиту, чтобы переговорить с ним о мире. Желание короля было таково, чтобы московит сохранил впредь долговременный мир, заключённый его отцом Густавом, и соблюдал его также по отношению ревельцев и других, ставших под королевскую защиту. Но московит не согласился на это, а ужасно рассердился на короля Эрика, за то что он хотел ввести новые условия, не упомянутые его отцом, и что он осмелился присвоить себе несколько мест в Ливонии, которыми овладел он, московит, и вообще за то, что он вмешался в это дело. Наконец, однако, с большим трудом добились перемирия на два года.