Вместе с тобой в этот мир ворвались:

Стремления и любовь!'

Услышав окончанье слов, девочка открыла глаза. Лучше бы она этого не делала. Её тело скрутил сильный спазм. Оно изнемогало от боли. Дыханье перехватило. Она занялась сильным, надсадным кашлем. Казалось, ещё немного и её органы окажутся перед её взором. Это было ужасно. Кашель и чудовищные судороги продолжались минут десять. На смену им пришла жгучая боль в глазах и чудовищная жажда, скрутившая горло. Зрение расплывалось. Ей чудилось, что ей выкалывают или выжигают глаза, поливая их серной кислотой, до такой степени боль была нестерпима. Аканэ пронзительно закричала. Закричала, даже не осознавая, что кричит. Не осознавая того, что её тело бьётся в чудовищных конвульсиях, что её выгибает в не мыслимых позах под странными углами, то роняя на пол, то буквально заставляя стать на носочки. Не чувствовала она и прикосновений, что были призваны удержать её, измученное болью тело, помочь пережить этот Ад. Она просто расшвыряла, как котят тех, кто пытался ей помочь: облегчить её страданья. Спустя томительное мгновенье всё прекратилось. Аканэ тяжело дышала. Она была жива. Она чувствовала себя живой. Это означало, что они выполнили своё обещание. Она вернулась с той стороны. Вернулась, чтобы продолжать Жить. Жить, и исполнить их просьбы. Несколько раз моргнув она перевела дыхание, наконец успокоившись и расслабившись. Она огляделась. Она лежала на огненной кровати, усыпанной розами, а рядом сидела девочка её возраста. Девочка, из народа Вампиров, что улыбалась, смотря на неё своими кровавыми глазами. В нескольких метрах на полу лежали четверо вампиров в лабораторных халатах. Они выглядели помятыми и какими - то беззащитно милыми, словно обиженные щеночки. Они смотрели на неё с явным упреком и некой обидой. В душу Аканэ закралось подозрение, что это она сотворила с ними это, приведя представителей этой элегантной расы в столь непрезентабельный вид. Ей внезапно стало стыдно и она покраснела. Сидящая напротив вампирочка клыкасто улыбнувшись и сверкнув своими странными глазами, внезапно произнесла, обнимая её, как самого близкого друга:

' - С днём рождения Акаша!' Так состоялась её первая встреча с королевой вампиров - Крул Цепеш ставшей её приёмной матерью. Встреча, что в корне изменила всю её жизнь. Даже мучимая жаждой, юная принцесса, отказывалась пить кровь. Она знала, что если выпьет, обратится полностью, только жажда не пройдёт, ведь утолить её сможет только кровь любимых. Она, как и Мика стала дампиром. Чему была несказанно удивлена, но жизнь не выбирают. Или выбирают, но в редчайших случаях, всё зависит от воли случая, и ей повезло. Повезло родиться вновь или вернее возродиться к жизни или не повезло. Ведь она возродилась дампиром. Одной из тех, кого ненавидела больше жизни. Больше прошлой жизни. В жизни новой, эта её ненависть уступила место безразличию. Она ничего не испытывала. Ни к людям, ни к вампирам. Это было неким подобием полного безразличия. Правда судьба Микаэля и Юуичиро её всё же волновала, но пока она не могла думать о них. Ей нужно было думать о себе. О своём выживании в своём новом амплуа - амплуа Принцессы Вампиров - Акаши Цепеш. Крул, предложила ей свою кровь в обмен на служение ей. Аканэ согласилась, слова дивы еще звучали в её сознании и она сомневалась, что они когда - либо замолкнут. Так началась её жизнь в личном Аду. Шёпот. Смех серафима в глубине сердца. Воспоминанья. Они были слишком сильны. Чувства Аканэ, чувства, что переполняли её, заставляли магию внутри её тела выходить из под контроля. Сила стремились вырваться, во внешний мир, разорвать её хрупкое и ненавистное тело. Наконец, её душа вырывалась из темницы тела и устремлялась в полёт по Сангвинэму, превращаясь в ребёнка. В безумии она порхала по улицам, подобно невесомому призраку, подхваченному дуновением лёгкого ветерка. Она искала. Она искала его. Того, кто жил в Аду. Там же, где и она. Микаэля. Он был нужен ей. Она хотела встретиться с ним, поговорить, но в форме духа она не могла контролировать себя. Прошлое захватывало её и всех, кто был рядом с ней. Её сила отравляла. Аканэ находила его и тем самым усиливала его безумие. Он видел её. Видел и думал, что сходит с ума от жажды. Он всё время просил прощенья, а она просила простить её, даже пыталась дать ему свою кровь, но он отказывался или терял сознание.

' - Пить кровь призрака... Чистейшее безумие... ' - думал он. Иногда, неведомым образом, рядом оказывался Юи. Его дух блуждал в поисках Мики, как и она. В итоге, это приводило Микаэля, в состояние, близкое к помешательству. Он не знал, иллюзии ли это или он все же сломался и стал безумцем. Пусть и так, но она была рада, но эта радость приносила боль. Ведь таким образом она доставляла страдания и себе и Микаэлю. Юи тоже страдал. Иначе бы, его душа не блуждала бы в паутине Сангвинэма и не мучала бы Мику на пару с ней - Аканэ... Или... Или это она, затянула Юи в Ад и мучает их обоих... Или все же всех троих. Она мучается также... Даже сильней... Ведь только кровь тех, в ком спит серафим или этих двоих, с кем связана её судьба, может избавить её от нестерпимой жажды, что не затихла ни на миг, после того, как она была воскрешена. Это было её наказанье и искупленье, условие, по которому она - могла жить. Она должна была встретиться с ними, что бы они все наконец - то избавились бы от страданий, вот только мир... Мир... Он мог быть уничтожен или всё таки нет... Возможно, тогда ей будет уже всё равно. Ей просто нужно подождать. Совсем не много. Ещё чуточку и она наконец - то будет счастлива. Самое главное, это не свести с ума Мику, а иначе, счастье будет невозможным. Ведь, когда тот, кого ты любишь - безумен - это не счастье - это Ад и уж из него точно сбежать нельзя. Остается только пойти и выпить воды Леты, только в её жизни такой воды нет. Значит, она должна жить, ради себя, Мики, Юи и всех других, кто проклят серафимом. Сон. Все вокруг было подобно сну. Самому жуткому, кошмарному сну. Такому, какой не измыслишь ни в одном фильме ужасов. Мир вокруг неё танцевал. Так казалось девушке, что сейчас лежала на подушках в центре огромной комнаты. В её золотисто - карих глазах отражались всполохи пламени и тепла летнего солнца, ласкавшего землю на заре времен. Она была ещё очень молода. Всего семнадцать лет отроду или всё же всего четыре, по меркам мира Вампиров. Аканэ Хьякуя раньше, а теперь Акаша Цепеш, свою истинную фамилию, девушка, давным - давно позабыла, не знала, как теперь считать свой возраст. В каком - то смысле ей было все равно, а в каком - то и нет. Она выплакала глаза много ночей назад, когда осознала, что стала вечной пленницей этого постылого и чудовищного мира. Осознала, что никогда больше не сможет увидеть небеса мира надземного воочию, живыми, а не иллюзорными очами, услышать пение птиц и шелест весенней листвы. Аканэ была заперта. Заключена в подземелье Сангвинэма и не могла из него никуда выйти. По крайней мере в физической оболочке, про духовную форму разговора не было. В образе духа, девушку не могла удержать ни какая сила на свете. В этом была вся она. Даже будучи в заточении Аканэ не была одинока. Воскреснув, она получила дар не только видеть картины грядущего, но и управлять душами. Она, стала жрицей смерти, как и обещала дива. У неё появился питомец - огнеглазая нэкомата, которой она дала имя - Курошики. Кошка была разумна. Зверушка обладала огнём Аматерасу и внушала ужас врагам. С легкостью меняла размеры своего тела и охотно шпионила для Анакэ там, куда не достигал взор её колдовских глаз. Она открывала путь её душе. Благодаря Курошики, Аканэ могла появляться в наземном мире. Пусть и ненадолго, но часто и она пыталась, честно пыталась, предупредить людей о планах королевы. Она запугала нескольких шишек из Хиираги, дала им подсказки и попыталась встретиться с 'лунными демонами', по странному стечению обстоятельств, те видели только Курошики и пугались, а её нет, но Хиираги, её почему - то видели. Все Хиираги - кроме Шиноа... Видели и впадали в недоумение. Один только разгром их штаба чего стоил. Девушка была рада, что смогла немного насолить людям, проводившим эксперименты над Юи и другими носителями гена серафима. Они должны были догадаться, что означал шестикрылый Ангел, трупы и лепестки роз. Написать, она не могла. Пыталась, много раз до этого, но её способностями были только намеки и это огорчало, но сдаваться она не собирается и Курошики ей в этом поможет. Она - жрица, а нэкомата - её подруга, готовая помогать ей ради процветания мира. Девушка была одной из 'детей' Крул, её игрушкой, приманкой, устройством для изменения мира. За это Аканэ себя ненавидела. Ей очень сильно хотелось плакать, но слёз больше не было. Она не видела выхода из сложившейся ситуации... Переродившись дампиром, она не захотела становиться ещё большим монстром и уподобляться nем, кто сделал её такой. Она mа, кого уже не должно было быть на этом свете, но судьбе вопреки она все еще была здесь, подъятая из мертвых. Она знала, что выжили лишь трое из них, тех несчастных, подопытных свинок, секты Хьякуя, что жили в приюте с одноименным названием и находились под неусыпным контролем правительственных структур. Все остальные были мертвы. От их тел не осталось даже праха, который можно было бы предать земле. Её названный братишка Юи, смог сбежать. Он стал борцом с вампирами и сражался за человечество. Второй же братец... Микаэль... Мика... Сбежать не смог... Это разбило её хрупкое сердечко. Она встречалась с ними только в образе духа. Они не знали, что она жива. Мика, стал Дампиром и таким же рабом Крул, как и она сама. За одним маленьким исключением: Он мог посещать поверхность, но он никогда не был там один. Она знала: его стерегут, поэтому периодически она пугала одного из его надсмотрщиков - Вельта, так для профилактики, что бы и вампиры не чувствовали себя в Раю, как оказалось вполне успешно. Он - Микаэль - оружие, которое однажды будет пущено в ход, а она - спусковой крючок от него. Она - бомба с часовым механизмом, детонировав, она вызовет цепную реакцию и тогда...

' - Да начнется, Армагеддон!..' - так и слышалось ей. Мир будет стерт и виной всему будет она - Аканэ. Это все её вина. Она слишком сильно любила жизнь. Она любила своих братьев и сестер. Любила Микаэля. Любила больше жизни. Она продолжает любить и сейчас. От этого боль в её сердце становится всё нестерпимей. Ведь она отвратительна. Если он узнает, что она жива, он будет ненавидеть себя и возненавидит её. Она точно уверена, что именно так, оно и будет и этого она перенести уже вероятней всего не сможет... Перед её внутренним взором возникали картины возможного будущего. Её неживое сердце обливалось кровью от предстоящего ужаса. Проклятый дар, зреть в грядущее, появился у неё после воскрешения. Аканэ получила силу и стала благородной Дампирочкой и могущественной чародейкой, но все доступное ей могущество не могло вытащить её из Подземелья. Ведь по сути, она была маленькой, хрупкой девушкой, которой вертели, как хотели и использовали, как могли. Марионетка, ни чего более, залог будущего процветания вампиров. Это было слишком ужасно. Она не хотела этого, но сделать ничего не могла. Кошмары одолевали во сне и на яву. Ей всё время виделось, как гибнут сотни людей. Сжигаемые чёрным пламенем, насылаемым на них Юи. Как сгорает земля в золотом свете, исходящем от Мики. Как все обращается в ледяную, безжизненно пустыню, когда она сама поёт, распахнув свои серебристо - лазурные крылья. Она поет не одна. Есть и другие. Юноши и девушки. Каждый со своей разрушительной силой. Элементы. Их власть. Их дар. Их проклятье. Все они - пляшут на ладони Крул. Затем мир охватывает непроглядная темень, что гасит Солнце. Они умирают. Она не хотела, что бы такое, происходило. Аканэ мечтала изменить эти обманчивые виденья грядущего. Она жаждала переписать Судьбу и остановить пробуждение зла в своём чердце и сердцах тех, кто являлся ей в видениях. Девушка знала их. Знала их имена и истории. Шпионаж - хороший способ узнать о делах внешнего мира и о сильных мира сего. В её кошмарах они были не одни, с каждым был демон. Демон, что отравлял их души. Вместо того, чтобы исчезнуть, он давал силы их серафимам и тогда. Кошмары менялись. Мир не гиб. Они продолжали жить. Только. Вся планета была в руках у Крул. Люди, были рабами и будущего для них не было. Все, кто был в её виденьях, был скован цепями проклятья и не мог вырваться из порочного круга горя и смертей. В виденьях, они уже не были людьми и ничего человеческого, в них не осталось. Её сегодняшний сон был слишком ярок и реалистичен. Она знала, видение сбудется и предотвратить его будет нельзя. Ей снился разрушенный город, снег и пятеро человек, идущих по льду человеческих страстей и алчности, граничащей с безумием. Ей снились ловушка и пораженье, что ожидали их, но предупредить, или как - то помочь, она не могла... Крул свято уверяла, что сила Аканэ надежно замыкается, пока её - королевы - нет рядом, но это было далеко не так. К сожаленью для самой Аканэ. Девушка искренне прокляла свой безумно изматывающий дар - видеть грядущее. Даже то, что он ухитрялся дарить ей крупицы счастья, не вселяло в неё уверенности в светлом будущем или веру в себя. Пусть даже она могла видеть в своих виденьях Юи и Мику, она знала, что встретится с ними однажды, вот только обстоятельства этой встречи вероятней всего будут печальными. В тайне, от самой себя, она была счастлива. Аканэ лгала себе. Лгала, что презирает себя или даже винит Мику в том, что он повел их на верную смерть. Нет, он был не виноват. Ведь это было их коллективное, осмысленное, взвешенное решение, пусть и немного спонтанное. Побег под покровом ночи, что может быть лучше? Но они просчитались, жестоко просчитались. Просчитались и заплатили непомерную цену. Они отдали свои жизни. Отдали по глупости, не ведая пределов коварству Вампиров, за что и поплатились. Ведь для вампиров нет разницы: День... Ночь... Для них все едино... И... Они умеют ждать. Слишком хорошо умеют ждать. Именно это их и сгубило, а ещё то, что они были детьми. Обычными, человеческими детьми. Ну, может не совсем обычными человеческими детьми, а подопытными мышками, бесчеловечного человеческого эксперимента, под названьем 'Последний Серафим'. Сам приют Хьякуя и все, кто был с ним связан были сотканы из лжи. Буквально сквозили ей, отравляли, дурманили. Чёртовы лицемеры...

' - Как... Как они могли, так жестоко поступить с нами? Они даже хуже вампиров... Может не зря вампиры называют их 'скотом'? Нет - они не скот... Скот травояден, а они хищники... Хищники - это значит, что они хуже скота! Они просто - звери... Не - е - е - е - т - т, они хуже зверей... Твари, чудища, недостойные носить гордое имя человек... Существа, утратившие человеческое лицо и всё еще ходящие в личинах людей... О.М.Е.Р.З.И.Т.ЕЛ.Ь.Н.О!!!!!!!!! Н.Е.П.Р.О.С.Т.И.Т.Е.Л.Ь.Н.О!!!!!!!!- Н.Е.П.Р.О.Щ.У!!!!!!!! Н.И.К.О.Г.Д.А!!!!!! Наши семьи причиняли нам страданья... Приют сделал нас экспериментальным биоматериалом... Мясом для опытов... А вампиры? Вампиры - едой и предметами интерьера... А - а - а - а - а - а - а - а - а - а - а - а - а - а - а - а - а - а - а - а !!!!!!!!!! Как же это невыносимо!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! За что - о - о - о - о - о - о - о - о - о - о??????????????????? ПОЧЕМУ????????????? Чем????????????? Чем они провинились перед этим миром?????? Перед этой жизнью? Окружающими... Так... Так нельзя! Это... Это неправильно! Это произвол! Несправедливость! Она. Она обязательно отомстит, но это будет позже, много позже, но, на тот момент это особой роли не играло, ведь это знание было сокрыто от них и стало известно ей многим позже. Оно принесло выжившим лишь еще большие страдание и боль... Ферид... Подонок... Мразь... Мерзавец, как же сильно, она его ненавидит! Будь её воля - изрезала бы его на множество мелких кусочков, но не судьба...' Она в ловушке и проклятая кровь связывает ей руки. Она бессильна. Бессильна и тонет в отчаянье. Тогда она и Мика лишились права на смерть. Они посчитали, что лучше проживут год свободными, и умрут свободными, чем проживут тот же год, в Аду - с вампирами - в роли 'скота'. Они были слишком маленькими и слабыми, поэтому проиграли бой со смертью, но, раз они вновь живы, ничто не мешает рискнуть вновь. Ведь риск оправдывает средства, а тот, кто не рискует, не пьёт шампанского, вот только вместо шампанского, приходится пить кровь. Аканэ знала: их души - едины. Словно кто - то разорвал одну душу на множество маленьких фрагментов и сейчас все эти части, как - будто магнитом притягиваются друг к другу. Они станут серафимами мира тьмы, если встретятся все вместе. Это была непреложная истина, от которой было и больно и тепло. Аканэ словно разрывали на части противоречивые чувства, это поистине сводило с ума. Жажда. Она с новой силой впивалась ей в мозг. Вгоняя тонкие иглы безумной, нестерпимой боли в горло и словно выкручивала зубы и вырывала ногти. Казалось, суставы тела съеживаются, стягиваются в тугую дугу и крошатся на множество маленьких осколков, а затем всё тело набухает и кричит, как - будто каждая клеточка варится в чане с кипящим маслом. Это чудовищное чувство появившись раз, не спешит уходить, оставляя свою несчастную жертву в Лимбе беспамятства. Кровь Крул не действовала на неё так же, как и на Мику. Она вообще не действовала на неё, вернее, она не утоляла её жажды и не ослабляла боль, только поддерживала в ней эфемерность жизни. Время её жизни, как дампира, подходило к концу. Уже скоро. Скоро, она станет полноценным вампиром и пробудится, как серафим темного мира, как демосфир, если ей дадут демона. Если он окончательно погасит свет её души и сердца. Это будет поистине последним днём для неё - Аканэ и для тех, кто будет разделять её судьбу... Звёзды сверкали, переливаясь на куполе комнаты. Кометы пролетали мимо Луны, стремясь уничтожить Солнце и такую беззащитную Землю, но не долетали и рассыпались в пыль. Аканэ думала, что её жизнь такая же, как эти кометы. Такая же мимолетная, и такая же яркая и ледяная, как космический холод тьмы внешней. Её комната была кругом. Кругом замыкающим её жизнь. Из предметов были только: кровать, подушки, стол, небольшой бассейн, с теплой водой и книги. Очень... Очень много книг... Созданный замком живой потолок показывающий космос, а иногда, когда её сила, всё же вырывалась из под контроля, она видела в нём, как в зеркале, тех, кто очень дорог ей и с каждым разом она все сильнее хотела встретиться с ними. Она сделает всё возможное и не возможное чтобы её мечта сбылась. Даже если ей придётся убить или пойти на мнимое предательство. Она сделает это. Ведь в итоге предать в взаправду она может только себя. Ведь она не вампир и не человек, не демон и не серафим. Она дампир, полукровка, ошибка, недоразумение, которое возможно однажды уничтожит всё сущее, но что бы этого не произошло, она обязательно найдёт способ, средство изменить и исправить свою Судьбу. Она обязательно всех спасёт: себя, Мику, Юи и его Друзей, что скоро познают Истинный Ад. Девушка знала, что скоро придёт Королева. Что жажда не убьёт её. Знала, что её попросят приподнять завесу над базами Людей и по - шпионить за Аристократами. Что ж, она сделает это. Сделает не ради Крул. Она сделает это ради себя и ради выживания их всех в будущем. Вздохнув, она закрыла глаза. Теперь, ей казалось, что она растворилась и стала частью мира, что окружал её. Она слышала и видела все: Сангвинэм, Токио, Мир и в то же время не видела ничего. Звук стука каблучков о каменные плиты вывел Аканэ из транса. Это могло означать, что её 'Мать' пришла и идет к ней. Значит, она должна быть готова к очередному раунду игры 'в обмани себя и обмани всех'. Она должна, сделать милое лицо и принять вид, что несказанно рада приходу Крул. Внушить той, что она беззаветно любит её, возможно, это даже правда, за все это время, что она прожила в плену одиночества, Крул стала для неё настоящей подругой и матерью. Она поняла, насколько та, несчастна и ей стало жаль еёю. Жаль настолько, что она решила помогать ей от чистого сердца. Вновь и вновь обманывая себя. Возможно это всё - стокгольмский синдром, эффект подвесного моста, тлетворное влиянье Серафима внутри её сердца, а может просто безумное желание иметь семью, любить и быть любимой. Всё это, играло с ней злую шутку. Аканэ не знала или вернее не хотела знать и находить ответы. Она просто хотела выжить и встретиться со своей любовью вновь. Чтобы стать счастливой. Раз жизнь дала ей ещё один шанс, значит не воспользоваться им по полной, можно будет воспринимать, как преступление, а допускать подобного она не собиралась, а значит гулять, так гулять и пусть мир летит ко всем чертям. Если она сможет спасти тех, кто ей дорог. Тогда, пусть провалится всё пропадом и горит синим пламенем. Она пойдет на это. Она станет жертвой добровольно и любой ценой добьётся поставленной перед собой задачей. Ну, что ж, пора вставать и идти, нет бежать с распростёртыми объятьями и радостным восклицаньем:

' - Крул, милая ты пришла!'

' - Я так рада!' И броситься на шею, слегка ошарашенной Королеве Вампиров, пусть та думает, что всё идёт по её плану, ведь всё идет по плану её - Аканэ - тян и пусть только кто - нибудь, посмеет это оспорить! Ведь она та, кто уничтожит привычный мир окончательно, а непросто погулять вышла.

***Интермедия 1.***

*******

Сломается, развеется печать на клетке душ!

Получат в раз свободу те, кто ждут назначенную участь!

Нет у вас силы проклятые, в неволи век нас всех держать!

Сбежим мы непременно и гнев вы наш познаете!

Дайте только час! Узнаете! Узнаете!

О, как же вы страдаете, боясь того священного и сладостного дня!

А мы сбежим из омута, с задворок подсознания, из клетки измерения сбежим на зло богам!

Насмешкой злобной станем затейницы судьбы!

И вы тогда познаете весь чистый гнев Земли!

Вы ярость падших ангелов познаете в тот час

И кровью черно-алою умоетесь в закатный час!

И за свои страдания вы не вините нас!

(серафимы)

*******

за сутки до операции в Синдзюко.

Серафим был зол. Он был зол всегда. Сейчас его злость почти достигла пика. Он хотел вырваться на волю. Неважно, кто станет его орудием. Главное, он обязательно сломает решетки своей тюрьмы и вырвется. Вырвется, что бы утопить мир в крови и страданиях. Он до безумия хотел покарать Людей, ведь это - была воля бога, а идти против неё, он не мог, это претило его существованию. Один за другим, он и другие серафимы точили их сердца. Каждый миг, проверяя, кто сдался, насколько слабее стал. Сейчас четверо были ближе всего к той безумной мечте: маленькая дрянь, что уже получила его тело и трое, готовых пробудиться и выпустить его душу на волю. О, он страстно жаждал. Жаждал их, скорейшего пробуждения. Ведь двое из трёх были уже на грани. Оставалось подождать подходящего момента и начать штурмовать бастионы их исковерканных душ, чтобы получить столь долгожданную и пьянящую свободу. Он жил ради исполнения мечты бога. Он исполнит её. бог будет счастлив, а значит он - Серафим, тоже будет счастлив, иного не дано.