' - Н - да, в природе явно, что то не так... Она ведёт себя сегодня странно, определенно странно.' - растерянно подумал Глен. В итоге он просто зашторил окно, предварительно его закрыв и решил не заморачиваться, ну или, по крайней мере, он решил сказать лаборантам - метеорологам о странном атмосферном явлении, что постигло его район, если конечно это происходило не повсеместно. Немного пошатываясь и всё ещё не отойдя от внезапного обморока, Глен пошёл в душ. Он списал видение на происки Махиру, в тайне надеясь, что участь эспера всё же обойдёт его стороной...

' - Вот если бы я время останавливал, это другое дело, а так ни какой пользы, только стресс... Будущее, видите ли... Светлое будущее с Махиру и симуранами...' - грустно подумал он. Его всё ещё трясло. Зайдя в ванну и посмотрев на своё измученное лицо, он отметил, что ему бы не помешало немного подстричься. Волосы отросли до плеч и являли собой форменный беспорядок - типа воронье гнездо. Всё стараниями Махиру - доно...

' - Вот же ж вредина, а еще в любви признаётся... Глаза б мои на неё не смотрели б, так нет же, наступила на сердце, никак не отпускает... Может, она ещё та стерва и бестия... Безумная бестия, но я всё равно её люблю и к сожаленью ничего с этим поделать не могу, хоть ты тресни, а оно вообще мне надо? Ну, люблю её - дурочку. Значит, сам - дурак, то есть мы с ней два дурака пара... Жаль, окружающие этого мнения не разделяли и по их вине, она стала демоном, но ничего я им это припомню! Они познают гнев гения клана Ичиносе! О да, гнев мой будет страшен! Они ещё пожалеют, что родились на свет! И это видение, я воплощу его в жизнь, обязательно воплощу, только узнаю, как и воплощу! Златоокая Куренай, держащая в руках аметистового симуранчика, надолго запечатлелась в его сердце...' - Он думал об этом стоя под ледяными струями душа. Он думал, что месть может не много подождать, а вот жизнь, к сожалению ждать не будет. Струи воды бесстрастно смывали всё: страхи, переживания, чувства, слезы, стоящие в его глазах. От досады Глен ударил кулаком в каменную плитку, от чего та покрылась трещинами, а висевшее на крючке полотенце упало на пол вместе с крючком. Глен только проводил их безучастным взглядом. Сетовать о порче имущества ему как-то особо не хотелось. Его еще трясло, трясло от злости и отчаяния. От злости даже больше, чем от холода и разрывающих его душу чувств...

' - Проклятье! Как же так? Почему подобное продолжает происходить? Я, что, игрушка в руках судьбы? Неужели все в моём роду должны расплачиваться потерей любимых за прегрешенья своих предков? Чёртов закон подлости! Чёртовы Хиираги! Чёртовы вампиры! Чёртова война за выживание! Как же сильно я устал... Так и хочется опустить руки и остановиться... Пусть делают, что хотят, но, так нельзя! Я должен! Должен изменить этот омерзительный мир! И я непременно справлюсь! Иного не дано! Иначе я не достоин, носить гордое имя Ичиносэ!' - Воодушевлённо думал Глен, выключая воду и разминая пальцы ушибленной руки и досадливо пнув отвалившийся крючок, пкусть валяется, потом прибью! Одевшись и на скорую руку и приготовив завтрак из яичницы с беконом и крепкого кофе без сахара, Глен пошёл в штаб. Сам не понимая почему, но он решил взять с собой Юмэ, что - то подсказывало ему, что там котёнку будет безопасней...

' - Если хочешь, что - то спрятать, прячь на видном месте!
– Это был его девиз по жизни. На его котёнка никто не покусится, а домой. Домой, он может и не вернуться, так что так, будет надежней. Мрачные мысли не отпускали, а царящая на улице гробовая тишина, напрягала только сильней. Снежные спирали продолжали закручиваться. На одной из заснеженных веток кипариса сидел серебряный махаон. Он внезапно разлетелся на множество кристальных искорок и тот час мир затопил шум, шум жизни, что пробуждалась с наступлением утра, купаясь в золотых лучах восходящего солнца. Кутаясь в длинную и тяжелую шинель, что ему на днях выдали в штабе и, придерживая у груди сонного Юмэ, Глен, не торопясь, шёл в штаб. Его сердце болело, но помочь себе он мог только сам...

***Лава 8.***

*******

***Могучая кучка Злых Гениев.***

***Ичиносэ INCORPORATED.***

*******

Снег беспечный с неба падал, ручеёк безвинно тёк.

От чего тогда душа рыдала, разрывая сердце вновь и вновь?

Я на краю своей судьбы стояла и взирала в неба глубину.

Что же я узреть в его выси желала, от чего - то ныне не пойму. Я стояла.

Слезы замерзали. Так тогда моя душа кричала, что с любимым быть не суждено.

Сердце, естество мои страдали, на осколки, в дребезги разбившись.

Почему не я его родная? Почему он выбрал не меня?

До сих пор ответа я не знаю, но люблю, зазнайку королька...

Пусть смеются милые подружки, улыбаются с презрением друзья.

Пусть в моих глазах осколок серой грусти, но его забыть не в силах я.

Я люблю, и разлюбить не в силах, пусть другой, он сердце подарил.

За него пойду в огонь и в воду, лишь бы другом драгоценным он моим побыл.

Пусть на грани чувств замёрзли мы, разлюбить Махиру он не сможет.

Я его навеки искренне любить буду, даже, если в вспышке новы,

Сгинет проклятый когда - то богом, наш, прогнивший и убитый мир.

(Саюри Ханаери)

*******

***Город людей***

*** Штаб Японской Имперской Демонической Армии***

***Канто***

за день до событий в Синдзюко

*II.*

Саюри Ханаери и Шигурэ Юкими являлись подчинёнными и по совместительству телохранители Глена. Они жили в квартире напротив, как велели обычаи их семей, что веками служили роду Ичиносэ. Сегодня они встали не свет не заря и решили немного потренироваться. Так, как планировалась вылазка, в ближайшую пару дней - согласно слухам, бродившим по штабу. Девушкам не нравилось, что Глен - доно продолжает играть роль мальчика для битья и позволяет этим выскочкам - Хиираги управлять собой...