Но неожиданно для него самого, за его спиной тут же послышался ласковый, совсем тихий и всё тот же знакомый бархат, в то мгновение, как хрупкая ладонь легла на его плечо, тем самым призывая обернуться и увидеть её.

– Стефан… - она стояла прямо перед ним, пристально и со всей нежностью вглядываясь в его глаза.

Лёгкое белое платьице струилось по фигуре, придавая ей определённую невинность и беззаботность.

Распущенные волосы спадали на обнажённые плечи ровными и длинными прядьями.

Она словно казалась ему в этот момент абсолютно другой…

Именно той самой девушкой, которую он когда-то знал и которую любил больше своей жизни.

Шатенка мягким касанием дотронулась к его лицу, постепенно достигая окровавленных и слегка приоткрытых губ Сальваторе, неспеша проводя по ним своими пальцами, при этом совершенно не боясь испачкаться и не испытывая ни малейшего отвращения.

Он понимал, что она всего лишь призрак, который возник из глубин его подсознания…

Но несмотря на это, он продолжал наблюдать за ней, застыв в неподвижности.

Её прикосновения были такими реальными, что он вдруг поймал себя на мысли, что просто сходит с ума.

Его неживое сердце словно приготовилось с новой силой забиться в груди.

Но он сам отказался от каких-либо эмоций, став безжалостной машиной для убийств.

И карие глаза больше не пробуждали в нём тех чувств, которые когда-то были так важны.

Лишь лёгкое недоумение тронуло его рассудок, приводя в непонятное замешательство.

Так было всегда, когда он ощущал её непосредственное присутствие, когда она была где-то поблизости.

– Я же знаю тебя… И это не ты, - прошептала девушка, подходя к нему вплотную и выдыхая тихие слова в его побледневшее лицо, - Ты справишься. Ради меня, Стефан.

Просто вспомни как это…чувствовать, - но он лишь молча отстранился от неё, одаривая безразличным взглядом.
– и возвращайся домой.

– Нет, - сдержанным и ровным тоном произнёс он, играя желваками и тут же отвернувшись от неё, опершись руками о прохладную поверхность умывальника.
– Оставь меня в покое…

Ничего уже не вернуть.

И ты сама отказалась от меня. Сама…

Вдох. Пока он неторопливо вытирал ладонью последние остатки крови, устало закрыв глаза, пытаясь избавиться от непонятных и противоречивых ощущений.

Даже прохладная влажность воды из-под крана не помогала ему сосредоточится и привести мысли в должный порядок.

И лишь его крепкое тело переполняла сумасшедшая сила, как будто напоминая о том, кем он сейчас является.

Монстр. Хищник. У которого лишь одна цель - получить всё до последней капли.

Ведь его больше ничего не заботило.

И сейчас, кожа как будто вновь вспыхнула испепеляющим огнём, вынуждая Стефана ощутить тот самый всепоглощающий, внутренний голод Потрошителя, который неумолимо подчинял его себе.

Но он больше не сопротивлялся своей сущности, вновь, как тогда, отказавшись от всего, что было важно и дорого ему.

Теперь, спустя эти годы, он испытывал лишь животную потребность охотника.

Ничего не чувствовать - стало одним из его главных инстинктов.

Ни малейшего сожаления или чувства вины, и никакой человечности, которая являлась недопустимой слабостью, постоянно и со дня в день пытаясь вырваться наружу.

Прерывистое дыхание и еле слышное рычание срывалось с губ, отзываясь сумасшедшей пульсацией в висках и заставляя его задыхаться от бешеной жажды, которая заполняла каждый уголок сознания, затуманивая рассудок.

Он вновь бросил беглый взгляд на своё отражение.

Дикий взор разъярённого хищника скрывался по ту сторону зеркала, призывая броситься на поиски очередной жертвы, чтобы монстр внутри наконец замолчал…

Жадно и почти незаметно втягивая воздух, он настойчиво и упрямо пытался “поймать” тот самый запах человеческой плоти, которая сводила с ума его обоняние, стоило только оказаться в непосредственной близости.

Вдруг он почувствовал, как кто-то приближается к нему и…это явно был не человек.

Резкий рывок и вот он уже прижимает нападающего к дороге, позволяя своим клыкам достигнуть невероятной длины.

Но он тут же застыл на месте, пристально вглядываясь в черты лица молодой девушки, которая с тем же неподдельным удивлением и недоумением неотрывно смотрела на него в ответ.