Стиснув зубы, она пыталась подавлять в себе хриплый стон боли, прерывистые и тяжёлые вздохи, которые срывались с пересохших губ, стоило только почувствовать укол иголки, вошедшей в кожу как по маслу, даже несмотря на то, что подобные ощущения были ей столь знакомы.

Сощурив глаза, она старалась хотя бы мысленно сконцентрироваться, чтобы выдержать подобную “процедуру”, ведь не было времени для того, чтобы ждать пока подействует обезболивающее.

Вдох-выдох. Она всё более судорожно цеплялась в обивку дивана, которую уже успела испачкать своей кровью, в то время как подруга продолжала накладывать швы.

Казалось, под её натиском пальцы окончательно онемели, а костяшки уже совсем побелели.

Долгие минуты тянулись бесконечной вереницей, пока ей обрабатывали и бинтовали рану.

Последние силы покинули её. Вновь захотелось спать, хотя бы немного отдохнуть.

Кэролайн помогла ей переодеться и прилечь в соседней комнате.

Жуткая усталость ослабила мышцы, вынуждая её обмякнуть в объятьях мягкой постели.

Закрыв глаза, она медленно погружалась в тихий и глубокий омут своего сна, где нет никого, кто мог бы нарушить её спокойствие.

****

Очертания неподвижного силуэта возникали из темноты комнаты.

Он неспеша подошёл к окну, настежь открывая его и позволяя тёплому потоку воздуха хлынуть внутрь.

Пристально всматриваясь в ночь и неспеша попивая бурбон, Стефан думал о сегодняшнем вечере.

Мысли о работе и о той брюнетке перемешивались в голове, приводя его в непонятное замешательство.

Он и сам не до конца понимал то, почему вдруг застыл в оцепенении тогда при задержании…

Черты лица той девушки, которая шаг за шагом пыталась скрыться в сумраке ночи, показались ему смутно знакомыми.

В голове уже роились всевозможные неясные гипотезы, размышления.

Скорее всего, они были всего лишь плодом его воспалённого воображения, которое в течении этих двух дней рисовало невообразимые картинки, затуманивая здравый и холодный рассудок.

Он сам того не понимая, вот так просто отпустил её, наблюдая за тем, как она медленно отступала назад.

Но тут же послышался внезапный выстрел, вынуждая его резко встрепенуться и прийти в себя.

Необъяснимое раздражение вдруг охватило его, стоило только бросить свой строгий взгляд на стоящего рядом коллегу, который без приказа открыл огонь.

Но когда он вновь повернул голову - её уже не было.

Она исчезла, скрылась в тени переулков.

Тяжёлый вздох. Наручные часы показывали 2:30.

Но сон всё никак не шёл к нему, терзая сознание сомнениями.

Короткий глоток. Ещё один. Он наконец почувствовал, как мышцы постепенно расслабляются, принося за собой облегчение.

Напряжение незаметно покидало тело, сменяясь лёгкостью и свободой мыслей.

Вокруг царила тишина, и лишь проезжающие машины нарушали спокойствие момента.

Поставив пустой стакан на подоконник, он подошёл к небольшой тумбочке у изголовья кровати, плавным движением потянув за небольшую ручку…

Пальцы неспеша скользнули по ткани того самого чёрного кружева, словно со всей внимательностью изучая каждый завиток.

Стефан медленно поднёс его к своим губам… На нём всё ещё сохранялся пленительный запах её тела. Запах безумия. Запах, который сводил его с ума.

Наверное, сейчас он выглядит сумасшедшим, помешанным, но ему было всё равно.

Ведь он не мог так просто избавиться от своего желания, сгорая дотла в ожидании новой встречи с этой совершенно безрассудной незнакомкой.

Но и не хотел вот так постоянно думать о ней. Ведь у него и без этого было достаточно дел.

И всё же он мучился и терзался от раздвоенности своих чувств и ощущений.

Вдруг он понял, что от его ленивой расслабленности не осталось и следа. Непонятная тяжесть вновь легла на грудную клетку.

Всё, что ему нужно было в этот момент, это холодный и ободряющий душ, который поможет освежить и привести мысли в порядок.

Равномерными шагами он направился в ванную, глубоко вздыхая.

Казалось, движение вернуло ему способность спокойно рассуждать.

Первые утренние лучи уже проникали сквозь распахнутое окно, заполняя окружающее пространство.

Последние часы протекли с удивительной скоростью…

Побрившись и одевшись, он на мгновение застыл перед зеркалом, рассматривая своё отражение.

Рубашка, галстук, брюки и пиджак - подчёркивали его притягательную солидность добропорядочного полицейского, чётко исполняющего свои обязанности.