– Рассказывай.

– Подождите, сенсей, я хочу, чтобы вы кое с кем поговорили!

Достав телефон, я набрал номер, и, дождавшись ответа, сказал:

– Мил-тан, дай, пожалуйста, трубку нашему гостю!

Передав телефон Азазель-сенсею, я приготовился ждать.

– Слушаю. Да. Да. Быстро ко мне! Сейчас же! – после этого он вернул телефон.

– Мил-тан, теперь его можно развязать.

Ждать пришлось недолго. Пусть адреса, куда идти, так и не прозвучало, но через минуту раздался звонок, Азазель-сенсей открыл дверь и молча впустил мрачного Донасика. И под словом «мрачного» я имею в виду «гораздо мрачней, чем обычно». Видок у него ещё тот! Одежда продырявлена в нескольких местах, плащ и штаны обильно покрыты кровью, а неизменная шляпа выглядит так, словно на неё сначала сели, а потом долго прыгали и топтали ногами.

Вот так все и расположились – мы с сенсеем в отдельных креслах, а четвёрка Райнар, словно провинившиеся школьники перед заседанием студсовета, сидели на диване.

– Итак, я готов выслушать, – напомнил Азазель-сенсей.

Я отхлебнул чая, обвёл глазами ангелов, на пару секунд выпал из реальности на груди Калаванэ, и только потом заговорил:

– Всё началось с того, что с того, что я умер. Хотя нет. Всё началось с того, что у меня, одного из самых презираемых извращенцев Академии Куо, появилась девушка.

Я начал рассказывать порядку свою трогательную историю первой любви, но не успел я войти в размеренный ритм повествования, как Райнар возмущённо закричала:

– Враньё! Азазель-сама, он соврал! Он поймал копьё рукой, а затем применил на мне свою возмутительную магию! Ублюдок! Ты знаешь, как долго я продумывала детали своего костюма? Чтобы он был одновременно сексуальным, агрессивным, но при этом стильным? Знаешь, сколько стоило его пошить? А наложить чары, думаешь это бесплатно? И всё насмарку, из-за тебя!

Эй! Она пыталась меня убить, нанизать на копьё, как курицу на вертел, но почему я чувствую себя виноватым? Возмущённая Райнар внезапно замолчала, остановленная коротким жестом сенсея, и я продолжил рассказ.

Это было чистой импровизацией, я не продумывал детали рассказа, не задумывался над его содержанием, ведь на этот раз мне было наплевать, поверит мне кто-то или нет. Своей цели я добился – Азазель-сенсей придумает им какое-нибудь наказание, а значит проблема ангелов отпадёт сама по себе. Единственное, я не стал рассказывать про детали прошлого моих друзей, ведь они не были моими секретами.

Я рассказал об участи Ассии, об последней конфронтации с Райнар, рассказал про три пера – всё, что осталось от Падших после их сражения с Риас. И рассказал, какими были последние мгновения жизни Амано Юмы.

Лица мятежных ангелов мрачнели – слишком подробные детали прозвучали, слишком вероятным было такое развитие событий, слишком много я знал о замыслах Райнар, о которых принципиально не мог даже подозревать. И то, что на данный момент они вот уже три дня как должны быть мертвы, никого не оставило равнодушным.

Я вскользь упомянул инцидент с Райзером, пропустив почти всё, кроме подробного и детального описания внешности и фигур членов его свиты (по совместительству гарема), проигрыша в рейтинговой игре и моей последующей победы.

А затем я рассказал о Фриде и Балбе Галилее, об предательстве Кокабиэля и о нашем столкновении на территории Академии. Азазель-сенсей слушал, сложив руки под подбородком, и его сосредоточенное внимание словно обретало материальность. Наконец, я сделал паузу, указал взглядом на мятежных ангелов и спросил:

– Азазель-сенсей, а они знают об вашем отце? Должны ли знать?

Глава Григори кивнул, встал, и отдал приказ:

– Райнар, Донасик, Калаванэ и Миттельт. Вы отправляетесь в Преисподнюю и будете ждать моего решения. Вы пошли против моих прямых приказов, а, значит, вас ждёт наказание.

Ангелы удручённо кивнули, Донасик взмахнул рукой, и на полу разгорелся крылатый круг ангельской печати телепортации.

– Сенсей! – неожиданно для себя выпалил я.

Азазель-сенсей повернулся ко мне, и вопросительно наклонил голову. Падшие тоже остановились, почему-то не спеша отправляться прочь.

– Райнар делала это из любви! Она хотела обрести силу Сумеречного Исцеления, хотела понравиться вам и Шемхазай-сану, быть полезной и нужной. Так что не надо её в Коцит!

– Даже несмотря на то, что она хотела убить тебя и твою подружку?

– Ну… – на это действительно было трудно возразить. – Не она первая, не она последняя! К тому же посмотрите, какая у неё фигура! И какая грудь! И у Калаванэ! И у Мит… Ах да, прости-прости, прими мои соболезнования!

– Я убью тебя, мерзкое похотливое животное! – зарычала готик-лоли.