– Иссей, тебе нужно научиться терпению, – мягко укорила меня Мисла. – Тебе важно не выиграть битву, а победить в войне.

– К тому же, если что-то случится, я их воскрешу, – поддержала её Валери.

– Но мы…

– Мы должны ждать! – отрезал Вали. – И ты сам это понимаешь. Азазель-сан тебе всё разъяснил.

Я вздохнул. Да, действительно, я знал, что мы должны ждать, знал, что должно случиться сражение (пусть и не понимал, почему нельзя навалять Кокабиэлю уже сейчас, когда он совершил нападение на Академию?), но просто сидеть и ждать было невыносимо, даже несмотря на то, что расположились мы с большим комфортом.

Несколько удобных диванов стояли в зарослях за старым школьным зданием, на них расположились я и все остальные, кто прибыл на помощь к Риас-чан. Вернее, почти все.

По моей просьбе девушки применили пространственную магию, и притащили сюда мягкую мебель. Поджидавший нас Вали продемонстрировал очередное адское устройство сенсея, не только устанавливающее камуфляжный барьер, не позволяющий нас увидеть и засечь, но и проецирующее голограмму происходящего на школьной территории. Мы коротко переговорили с Риас и Соной, свита Соны, как и в прошлый раз, отправилась создавать защитный барьер, а нас направили сидеть в засаде. Вот мы и сидели, наблюдали за разворачивающимся представлением, а я кипел от нетерпения и опасения за жизнь своих друзей и любимых.

– Он, может и разъяснил, но я так и не понял! Ему нужно свидетельство предательства – ты его получил, этот придурок наговорил уже на пару вечностей в аду! Так чего мы будем ждать, пока он не сделает что-то скверное?

– Нам пока не стоит вмешиваться! – отрезал Вали.

– Если это так, так почему там Зиновия, Ирина и Курока?

– Потому что мне нет дела до служащих Церкви, а Курока… Ну, её было бы сложно остановить, когда заходит разговор о Широне. Но она тоже обещала сдерживаться.

Я вздохнул. Да, я знал, что дьявол её ранга может заставить попотеть и Кокабиэля, понимал, то, что Сарзекс Люцифер и Серафол Левиафан, предупреждённые за пару недель, до сих пор не превращают этого придурка в огромную сосульку, пожираемую Силой Разрушения, означает, что всё идёт, как и задумано, знал, что Грааль Сефирота сможет уберечь от непоправимого, но всё равно не мог успокоиться.

Я должен быть там! Должен защитить Риас! Должен ввалить придуркам Балбе, Серому Плащу и Кокабиэлю. Не должен подвергать опасности так и не до конца оправившихся Ирину и Зиновию. Но я сидел, как дурак, на уютном диванчике, в приятной компании прекрасных девушек, и гораздо менее приятной – Вали, и смотрел за тем, как мои друзья сражаются с Падшим, словно это было сраное реалити-шоу на Дьявол-ТВ!

А тем временем события развивались почти так, как я их помнил по прошлой жизни. Балба стоял возле огромной сложной магической печати, столбом света вздымающейся вверх, с помощью святой магии соединяя четыре Экскалибура в один. Кокабиэль всё так же восседал на летающем троне, всё так же высказывал Риас своё разочарование, что не появился его брат, всё так же броском огромного светового копья уничтожил школьный спортзал, и всё так же призвал Цербера.

– Он такой кру-у-той! – воскликнула Райнар, прижав руки к груди и восхищённо глядя на голограмму. – Такой си-и-ильный!

– Райнар-чан, серьёзно? – удивился я.

– Ну, не такой сильный, как Азазель-сама! И не такой умный, как Шемхазай-сама! – тут же поправилась она.

Она что, сказала, что Азазель-сенсей идиот?

Калаванэ и Миттельт зашикали на подругу, и мы вернулись к созерцанию боя.

Да, бой был почти таким же. Но только почти. За спиной Балбы, вместо безумного корчащего рожи Фрида, стояла безмолвная, словно неживая, фигура. И её спокойствие, почти полное отсутствие движений, пугало гораздо больше, чем даже явное сумасшествие предшественника. Рядом с Риас не было ни меня, ни Ассии, зато стояли Ирина и Зиновия – одна в спешно починенном с помощью магии костюме экзорциста, а вторая – в моём комбинезоне диверсанта, который, я абсолютно уверен, шёл ей гораздо больше, чем мне, так как слишком хорошо обтягивал изгибы её роскошного тела. Юто теперь не появлялся в последний момент, а шёл по левую руку от своей госпожи.

Было ещё одно заметное отличие. Очень заметное. Очень-очень заметное. На плечах невозмутимой Конеко-чан, вдавливая свои почти обнажённые груди ей в затылок, повисла Курока. Она не обращала внимания на речи Кокабиэля, полностью проигнорировала копьё света, одним ударом разрушившее спортзал. Не обратила внимание и на магический круг, связавший на мгновение наш мир с адской бездной. Но когда на месте круга возникла исполинская трёхглавая фигура, её уши дёрнулись, встали торчком, она лениво оторвалась от любимой сестрёнки, и сделала шаг вперёд.

– Собачка, ня! Курока-чан с тобой поиграет, ня!

Её фигура исчезла, чтобы через мгновение возникнуть возле Цербера, руки мелькнули в воздухе, и бока Адского Пса покрыла сеть порезов, тускло светящихся фиолетовым. Пёс взревел всеми головами, обиженно взвизгнул, и рухнул на бок. Фигурка Куроки снова размылась, материализовавшись возле второго Цербера, снова мелькнули когти, и этот пёс последовал за первым.

– Ня-ха-ха-ха! Дайте ещё пёсиков! Курока-чан в игривом настроении!

Кокабиэль не стал призывать третьего Цербера, а просто метнул ещё одно громадное копьё. От взрыва в зданиях повылетали стёкла, взрывная волна была сильна настолько, что даже здесь, в отдалении, с деревьев посыпались листья.