– Ну давайте, рассказывайте, что у вас произошло за отчетный период, а я попытаюсь понять, что же происходит.

Ну я и рассказала, постоянно прерываемая Маринкой для каких-то мелких уточнений.

После моего рассказа Фима долго качал головой и наконец спросил:

– А как ты думаешь: этот Розенкранц на самом деле такой дурак или только прикидывается?

– Сложный вопрос, – призналась я.

– Дурак, дурак, это абсолютно точно, – подтвердила Маринка и, помедлив с секунду, добавила:

– Да и мы не лучше.

– А чем занимались Джапаридзе и Гарфинкель? – спросила я у Фимы.

– А все тем же, все тем же пиар-гешефтом. – Фима взглянул на Маринку. – А можно еще чаю?

Маринка приняла чашку, а Фима, подняв глаза к потолку, сказал:

– Не везет, надо заметить, нашему губернатору с этими спецами. Он вроде все условия им создавал и бабки платить не отказывался… Эта квартира, о которой вы тут страхов наговорили, она служебная, как раз и держится для такого случая в смысле приезда варяга-специалиста. Таких пустующих квартир в доме несколько. Одна из них вот и стала нехорошей.

– Я все поняла – воскликнула Маринка, с громким стуком ставя чашку перед Фимой. – Все поняла, честно! Это губернатор их вызывает по одному и травит! Там у него или шторы отравленные, или…

– Ерунда, – отрезала я, – полная причем.

Наш губернатор не такой дурак, чтобы оставлять на себе подозрения. А если и дурак, то у него должны быть умные советники!

– Сказала тоже! – Маринка даже руками всплеснула. – Да кто же в нашем мире слушает умные советы?!

Мы пообщались втроем еще около часа, а потом Фима засобирался домой. Я проводила его до двери, и он, наклонившись, прошептал мне:

– Если бы ты была одна, я бы взялся охранять тебя до утра.

– Если бы ты не был женат, я, наверное, обсудила бы этот вопрос, – так же тихо сказала я.

Фима состроил рожу, хмыкнул и подвел итог:

– Значит, в следующий раз! Я все понял!

После его ухода Маринка твердо заявила, что одна спать в отдельной комнате не будет. Мне это было на руку – я сама хотела ей предложить такой же вариант, но, воспользовавшись тем, что первой сдалась не я, а она, я молча пожала плечами и равнодушно пробормотала:

– Как хочешь!

Эта швабра тут же ускакала в ванную, не обращая внимания на мои права хозяйки квартиры, и мне пришлось остаться в кухне и мыть посуду.

Спали мы, слава богу, нормально, и никто нам не постукивал. Я несколько раз просыпалась, но больше меня ничто не пугало.

Утро наступило, когда ему и положено, то есть по-свински рано, и, героически преодолев свое отчаянное желание подремать еще чуть-чуть, я растолкала Маринку.

– А! – крикнула она и нырнула под простыню. – Что случилось?!

– Я обещала к Ромке заехать с утра, – недовольно сказала я, завязывая пояс халата.

– Ну и вперед, езжай, если тебе нужно, – ответила Маринка, снова укладываясь, – я никому ничего не обещала. Ты езжай, а я потом подъеду…

Последнее слово Маринка даже не произнесла, а продышала, и я не стала с ней спорить. Не хочет ехать – не надо. Пусть остается одна в этой квартире, если она такая отважная, может быть, еще одна записочка придет.

Я так и сказала, выходя из комнаты и направляясь в ванную. Когда я вышла из ванной, Маринка уже сидела в кухне на табурете с весьма недовольным выражением лица. Ничего мне не сказав, она прошла в ванную и громко захлопнула за собой дверь, а я поставила чайник на плиту.

И почему некоторые люди просыпаются такими озлобленными?

Делая себе ма-аленький бутербродик и наливая чай, я дождалась продолжения Маринкиного недовольства.

Зайдя в кухню, она отпила чай из своей чашки, посмотрела в окно и толкнула меня под локоть.

– Едем, что ли? – проворчала она. – Ты не уснула, мать?

– Я тебя жду, можно сказать, со вчерашнего дня, – ответила я, вставая.

Моя «Лада» завелась легко и просто, и это потихоньку начало меня примирять с окружающей действительностью.

Я выехала со двора и, немного поругавшись с Маринкой – по существу, мы выясняли друг у друга, где живет Ромка, – повернула направо. До Ромкиного дома нужно было ехать минут десять, не больше, но эти же десять минут можно было и спокойно спать! Я вполголоса выругала свои положительные качества, вроде обязательности и исполнительности, и, чтобы не было совсем уж скучно, начала посматривать в зеркало заднего вида на дорогу. Маринка что-то говорила, сидя рядом со мною, но я ее не слушала.

Через три или четыре минуты мне показалось, что за нами настойчиво движется какая-то белая «копейка». Я повернула один раз не туда, куда мне было нужно, потом повернула в обратную сторону и фактически вернулась на исходное место. «Копейка» не отставала. Признаюсь: я начала немного психовать. Однако перед самым Ромкиным домом «копейка», вдруг набирая скорость, обогнала мою «Ладу» и помчалась вперед.