— Было очень вкусно, миссис Джонс, спасибо, — я благодарно кивнул женщине.

— Всегда пожалуйста, мистер Грей, — тепло отозвалась она, убирая посуду в посудомоечную машину. — Миссис Спенсер уже почти готова, она попросила подождать ее в машине.

— Конечно.

Я вздохнул и отправился в гараж, где обнаружил, что машины Джонатана уже нет: Тейлор увез его в офис, и вернутся они, скорее всего, только вечером. Сев в Ауди, я завел авто и выехал на подъездную дорожку, дожидаясь Анастейшу. Мне очень не терпелось увидеть ее, было жизненно необходимо узнать, что она в порядке или хотя бы цела и невредима, что на ее теле нет никаких синяков и шрамов, как это было в прошлый раз. Только вот тогда я еще не осознал своей любви к ней, а сейчас она для меня гораздо больше, чем человек, которого я охраняю, или просто девушка.

Я нервно постукивал пальцами по рулю; проклятье, где она есть? Надеюсь, что она просто не может выбрать, что надеть, а не плачет в ванной. Вдох-выдох, успокойся, Кристиан. Сейчас она выйдет, и ты всё узнаешь. Вздрагиваю, когда слышу хлопок входной двери и смотрю на показавшуюся Ану. Одета она в строгий юбочный костюм черного цвета, туфли на невысоком каблуке и уложенные волосы. Ее глаза спрятаны за солнцезащитными очками, и мне этот факт не нравится. Я убью этого ублюдка, если он оставил на ее личике хоть один синяк!

Делаю глубокий вдох, чтобы привести себя в чувство; моей малышке сейчас нужна поддержка и забота, а не мои гневные эмоции. Она ведь не виновата, что вынуждена всё это терпеть, не виновата, что я влюбился в нее по самые уши, и теперь я до чертиков боюсь за нее. Ана с самого начала была не в восторге от этого, хотя уже тогда что-то чувствовала ко мне.

— Анастейша? — выпрыгнув из машины, открываю ей заднюю дверцу, и девушка садится внутрь. Я возвращаюсь за руль, жму на педаль газа, и мы трогаемся с места. — Детка, как ты себя чувствуешь?

В ответ на свой вопрос я слышу лишь всхлип и то, как она втягивает резко воздух. Смотрю на нее в зеркало заднего вида, параллельно наблюдая за дорогой, она отворачивает взгляд в окно, ее дыхание прерывистое, а розовые губки слегка подрагивают. Однажды я точно прикончу Джонатана Спенсера! Придушу его собственными руками! Тихо рычу от гнева, что просится наружу, увеличиваю скорость, и машина несется по трассе.

Когда мы въезжаем в основную часть города: до библиотеки уже не далеко, я немного притормаживаю и замечаю, что справа от меня есть небольшой переулок, где можно остановиться. Девушка позади меня на это вообще никак не реагирует, ведь она где-то на своей волне, о чем-то задумалась. Глушу машину, выхожу на улицу и сажусь на заднее сидение к Анастейше. Беру ее щечку в ладошку, поворачивая бледное личико к себе.

— Что эта мразь с тобой сделала? — пытаюсь говорить не слишком грубо, но мой голос просто пропитан ненавистью к тому человеку, который так обращается с женщиной. Не важно даже, моя она любимая или нет, она — женщина, это априори делает невозможным такое отношение к ней. Большим пальцем поглаживаю ее губки, и вижу, как из-под ее очков катится слезинка. — Малышка, иди ко мне, — прижимаю ее к себе, а Ана утыкается носиком в мою шею, горько плачет. Даже вчера мне было не так больно, как сейчас, когда я вижу ее страдания. — Тише, всё будет хорошо, обещаю тебе, — глажу ее по спине.

— Прости меня, — немного отстраняясь и всхлипывая, вдруг выдает она.

— За что, детка? — удивляюсь я, вскидывая бровями. Ана снимает очки и смотрит на меня красными глазами. Синяки у нее только под глазами от того, что она много плакала и, вероятно, не спала ночью.

— За всё это, — она пожимает плечами. — Мне так жаль, что я впутала тебя.

— Прекрати, Ана, — мягко говорю я, — ты не виновата, что я люблю тебя. Я сам выбрал свою судьбу, выбрал борьбу за тебя и отказываться не собираюсь.

— Мне кажется, что я… что я предала тебя, — снова начинает плакать.

— Ты же не хотела этого, тебя заставили, — крепко обнимаю ее, целую влажные губы, пытаюсь ее успокоить, а сам готов рвать и метать. — Он… сделал тебе больно? — мне неприятен этот вопрос, нет, мне даже сама мысль противна, но, переступая через это, я всё же спрашиваю, ведь должен знать.

— Нет, мы были в спальне, а не в Красной Комнате Боли, — с ее словами я сжимаю челюсти все сильнее так, что проступают желваки. — Прости, я не должна этого говорить. Ни к чему тебе это знать.

— Красной Комнате Боли? — хрипло выдавливаю я. — Так ты называешь ту комнату? — она согласно кивает. Всё, с меня хватит! Пора прекращать этот кошмар, надо спасать свою малышку, ведь она не протянет долго. — Успокойся, сегодня я постараюсь ускорить процесс.

— Как? — интересуется Ана, вытирая щечки ладошками.

— Попробую открыть его сейф и найти там хоть что-то, что могло бы нам помочь. Надеюсь, я успею это сделать до тех пор, пока он на работе.

— Обычно он возвращается к пяти или шести часам. Но как ты это сделаешь? В коридоре и его кабинете стоят камеры, он узнает, что ты был там! — внезапно она вздрагивает. — Если ты… Если он тебя… я же… я не смогу жить без тебя, Кристиан!