– Какие слова для безмозглой овечки, - прокаркала она.
– Может быть, мне обратить тебя, мне нужны такие солдаты как ты, овечка.

– Я не понимаю, что ты говоришь мне, тварь, - покачал я головой, вынимая пальцами пробку, - но слушать тебя более не намерен!

– Мне нравятся такие, как ты, овечка, у вас вкусная кровь. Терпкая!

С этими словами она кинулась на меня, целясь передними лапами и пытаясь захлестнуть второй парой. Я швырнул ей в грудь открытую бутылку святой воды, уже зная, что она действует на плоть вампиров, как кислота, размягчая, заставляя течь, подобно мокрой земле, тогда-то у меня и родился один совершенно безумный план, который я и приводил сейчас в жизнь. Вампирша захлебнулась от боли, замахала беспорядочно всеми лапами, а я рванулся к ней, делая выпад. Посеребренный клинок пробил ее насквозь, выйдя из спины точно между второй пары рук. Я навалился на врага всем телом, валя тварь с ног, - кромка клинка неожиданно вспыхнула серебром, почти ослепив меня. Вампирша вскричала так, что у меня заломило уши. Я, кажется, даже потерял сознание на мгновение от него, а когда пришел в себя понял, что лежу на самом тривиальном человеческом скелете, прах разметало вокруг, свечи по большей части погасли. Это-то меня и спасло. Потому что в дверь, которую я рефлекторно прикрыл за собой, когда вошел, кто-то весьма деликатно стучал.

– Кто?
– как можно ниже, подражая голосу хозяйки этого зала, произнес я.

– Покои для вашего сна готовы, - произнес голос за дверью, а следом раздались столь же деликатно тихие шаги, похоже, убитую мною вампиршу боялись и старались не беспокоить без особых оснований.

Выждав для верности еще около получаса, я все же рискнул выйти из покоев и зашагал обратно к выходу из рудника. Солнце уже поднялось и указывало мне дорогу, вампиры отправились спать после долгой ночи, наполненной кровавой охотой, но их покой охраняли. И были это не белесые твари с длинными шеями, а... люди. Да именно люди и они не обращали на меня никакого внимания, только кое-кто бросал отдельные фразы, кажется, на богемском или салютовали кубками и флажками. Я отмахивался, даже улыбался в ответ на их улыбки, хотя, Господь свидетель, я бы с удовольствием вогнал каждому добрых полфута стали в горло.

Так окончился мой поход в логово вампиров.

Отец Венцеслав был не то, чтобы не рад моему появлению, скорее, он был очень удивлен тому, что я вернулся из рудников. Я заявился к нему уже ближе к вечеру, до Кралова-то добираться пришлось пешком, солнце уже клонилось к закату и через несколько часов должно было стать совсем темно. Тогда вампиры выберутся из своих убежищ и узнают, что их предводительница мертва, развеяна в прах, они будут мстить. В этом я не сомневался.

– Сын мой, - произнес епископ, - ты измотан и едва держишься на ногах. Тебе следует отправиться в твою келью и как следует отдохнуть.

– Некогда, pater, - ответил я, - мне нужна святая вода, она ведь у вас есть, и передохнуть до захода солнца. Я убил главу вампиров там в руднике, и они приду в Кралов мстить за нее. На это время город превратится в настоящую Долину мук, - я уже не особенно выбирал выражения, в конце концов, отец Венцеслав и сам - бывший рыцарь, он меня поймет, - я должен быть на улицах, сражаться вместе с рыцарями Иоанна.

– Быть может, не следовало этого делать?
– сказал епископ краловский.
– Городу теперь угрожает опасность, какой не было никогда раньше.

– Я отсек этой змее голову, - буркнул я, опираясь затылком о стену, - теперь тело сдохнет, сгниет...

Последним, что я помню, было лицо отца Венцеслава, осуждающе качающего головой.

Кто-то тряс меня за плечо и, похоже, довольно давно.

– Просыпайся же, замковик!
– кричал мне в ухо отец Венцеслав.
– Вампиры жгут город! На улицах настоящая резня! Рыцари Иоанна отступают к Высокому замку!

Я мгновенно проснулся, тряхнул головой, прогоняя остатки сна и вскочил с лавки, на которой сидел. Рядом стоял отец Венцеслав, а за спиной его толпились люди, измученные, в обгоревшей одежде, кое-кто ранен. Они укрывались в соборе, куда я пришел после того, как вернулся из рудника, от ужаса, творившегося на улицах их родного города. Творившегося, как не крути, по моей вине. Глядя на их осунувшиеся лица, я несколько усомнился в своей правоте, но отступать было поздно.

Я поднял с лавки, на которой спал новую сумку со склянками, принесенную слугами епископа, пока я пребывал в царстве иллюзий, опустился на колено, склоняя голову для благословения. Отец Венцеслав коснулся моей головы культей правой руки и пробормотал короткую молитву. Встав, я снова глянул на собравшихся в соборе людей и, припомнив кое-что, произнес так тихо, что слышал только епископ:

– В руднике покой вампиров охраняли люди. Может быть, кто-то из них и здесь.

На улицах, действительно, творилась форменная Долина мук. Какие-то дома горели, рыцари Иоанна сражались с вампирами, метавшимися по городу словно тени, звенела сталь, кричали раненные, на мостовой лежали убитые. В мелькании и полусвете я не мог разглядеть есть ли на земле скелеты, остающиеся после вампиров, зато тела мертвых рыцарей и простых обывателей были отлично видны. Это немного угнетало.

Прямо с полыхающей крыши на меня обрушился вампир с длинным ятаганом в руках. Он целил мне в голову, хотел расправиться одним ударом, тем более, что я так и не озаботился шлемом. Для похода в рудники я счел его лишним, а сейчас просто не успел зайти в кузницу. Я отпрыгнул в сторону, прижимаясь спиной к стене дома. Вампир буквально распластался по мостовой и тут же, не вставая на ноги, атаковал. Парировать столь быстрый удар я бы не сумел, поэтому вновь ушел с пути вражьего клинка. Вампир не рассчитал силы - и врезался в стену горящего дома, она не выдержала, тварь с шипением ввалилась в дом, а следом у него обвалилась крыша, погребая под собой неудачливого монстра.

Но радоваться нечаянной было некогда. Врагов на улицах Кралова было больше чем остаточно. Я быстро зашагал вперед, взяв в левую руку, полыхающую головню - огонь такой враг вампиров, как серебро и святая вода.

Рыцарь Иоанна оборонялся от вампира с мечом алебардой на стальном древке. Я видел, как вампир легко перехватил это древко свободной рукой, поднял рыцаря в воздух, не прилагая особых усилий, сам рыцарь не успел отпустить древко, а когда отпустил - было поздно. Он грохнулся на мостовую с приличной высоты и все силы потратил на то, чтобы удержать равновесие, а вампир в этот момент коротко ткнул его "пяткой" алебарды, окованной сталью и заточенной, в грудь. "Пятка" пробила тело рыцаря насквозь, он так и осел на землю, склонив голову и роняя на мостовую кровавые ручейки.