– Боже, Уитли. Ты практически участвуешь в кастинге на главную роль в сериале «Интервенция».

– Что? – улыбнулась я ему. – Во всяком случае, я намного веселее, когда я пьяная. Дай мне достаточно бухла, и я даже смогу тебе позволить сменить мой имидж.

Он засмеялся.

– Хорошо. Договорились. Мне просто нужно как-то выманить мать из дома на ночь.

– Она разозлится из-за вечеринки?

– Черт, нет, – фыркнул он. – Она захочет потусоваться с нами. А я не смогу пережить такой прилюдный позор.

Итак, мы обо всем договорились. Харрисон решил устроить вечеринку/ночевку 4-го июля, до нее осталось чуть более двух недель. Он попросит старшую сестру купить алкоголь, а его мать уедет на все праздники с подругами. Идеально.

Мы закончили игру в «Сумасшедшие Восьмерки» и начали играть в «Рыбалку», когда Бейли зашла в столовую.

– Эй, Уитли, – позвала она, зависнув в арочном проходе, соединяющем столовую с кухней. – Мама хочет знать, будете ли вы с Харрисоном чизбургеры. Грег снова разжигает гриль.

– Нет, спасибо, – сказала я.

– А мне можно один? – Харрисон улыбнулся ей. – Твое наказание закончилось, милая?

Она кивнула. Прошло уже две недели с вечеринки у Уэсли, а это означало, что она теперь свободна. Не то, чтобы она выглядела особенно радостной по этому поводу, как я ожидала от нее. Она приняла домашний арест без жалоб, и я ни разу не слышала, чтобы она проявляла желание пойти куда-нибудь, когда ее наказание закончилось.

Вообще-то, с той самой вечеринки Бейли была совсем неразговорчивой, по крайней мере, со мной. Это реально начинало меня бесить.

Я смотрела, как она уходит в кухню и выходит через заднюю дверь.

 – Харрисон, с какими мальчиками ты познакомил Бейли на той вечеринке?

Он пожал плечами.

– Просто какие-то старшеклассники. Я их знаю не очень хорошо, но один из них младший брат моей подруги Келси. Ты встречалась с Келси на вечеринке. Такая тощая блондинка.

– О, одна из блондинистой мафии?

– Ты их так называешь?

– Ага.

Харрисон засмеялся.

– Мне нравится… Двойки есть?

Я покачала головой.

– Иди порыбачь.

В тот вечер я решила позвонить Трейсу. Мы не разговаривали несколько недель, а смс-общения было недостаточно. Какое-то время я игнорировала мамины звонки, так как была неспособна выслушивать ее нытье, а мне нужно было поговорить с кем-то, кто находился снаружи того маленького мыльного пузыря, в котором я жила.

– Я тоже по тебе скучаю, – сказал Трейс взволнованно. – Уитли, можно я перезвоню тебе позже?

– М-м, конечно, я просто подумала…

– Эмили ждет звонка по поводу работы, а у нас функция ожидания вызова не работает, и если я займу линию, она кипятком писать будет. Если хочешь, я перезвоню тебе сегодня вечером.

– Да ничего страшного. Правда. Я позвоню в другой раз.

– Здорово. Люблю тебя. Пока.

На следующий день Бейли попросила меня помочь ей потренироваться для отбора в группу поддержки. Я не знала, как я, противница чирлидерства, могла помочь ей, но это было не важно. Я села на ступеньки перед входной дверью и смотрела, как она делала колесо на траве и орала тупые кричалки.

– У меня получается? – спросила она через час.

– Я думаю, у тебя хорошо получается.

– Просто хорошо недостаточно, – вздохнула она.

– Ну, это же всего лишь группа поддержки.

– Но это важно. Если я хочу, чтобы меня замечали в старших классах, я должна заслужить это право.

– Боже, Бейли, ты слишком много смотришь телевизор, – сказала я. – Это совсем не так происходит. На тебя могут обращать внимание за множество других дел в старших классах. Ты не должна размахивать помпонами, чтобы люди знали твое имя.

– А в старших классах люди знали, как тебя зовут? – спросила она.

– Некоторые из них. Но я ходила в очень большую школу.

– А что ты сделала, чтобы тебя заметили?

Я закусила губу. Это был не тот вопрос, на который я бы хотела ответить. По крайней мере, не во всех деталях.

 – Я много ходила на вечеринки. Поэтому люди стали узнавать меня.

– Со мной это не сработает, – сказала она. – Не думаю, что мне нравятся вечеринки.

– Есть еще и другие способы. А заметят тебя или нет, это не так уж и важно. Поверь мне, иногда лучше, чтобы вообще никто не знал твоего имени.

Она покачала головой так, как будто я понятия не имела, о чем, черт побери, я сама говорю.