— Хорошенькие ножки стоят хороших туфель, — Каспар, покряхтывая, застегнул пряжку.

Франческа еле могла сдержаться. Больше всего на свете ей хотелось сейчас наклониться и исцеловать его густо заросшую макушку, лоб, щеки, губы… На последнем слове она споткнулась.

— Спасибо, большое спасибо! — выдавила она из себя осевшим голосом. — Ты такой внимательный… даже заметил мой размер.

— Попробуй-ка постоять на них. Ну, давай!

Франческа встала и, слегка покачиваясь, сделала два шага, потом пошатнулась — но рядом была рука Каспара — и снова пошла.

— Ты быстро освоишь эту науку, — посмеиваясь сказал Каспар, поддерживая ее за локоток.

Они прошлись пару раз туда-сюда по палубе.

— Это так будоражит! И я в них намного выше! — обрадовано сообщила она.

От ее воодушевления Каспар пришел в прекрасное расположение духа и ласково погладил ее по щеке. Тут Франческу прорвало. Она обняла его за шею, нежно прижалась и от всего сердца поцеловала его в губы.

— Каспар, ты так добр ко мне, — сдавленным голосом сказала она, тесно прижавшись к нему своим неискушенным юным телом, прикрытым махровым полотенцем.

Ей казалось, что сейчас он поцелует ее в ответ, и она подставила ему свое лицо, неотрывно глядя ему в глаза. Годами она испытывала страх перед мужчинами. Годами боялась их взглядов и прикосновений. И вот сегодня, сейчас, ее пронзило чувство абсолютного единения с одним из них — и это не было ни кошмаром, ни ужасом. Это было блаженством — находиться в его объятиях.

— Я рад, что смог доставить тебе удовольствие! — Он отстранил ее от себя не то чтобы небрежно, но неожиданно. — Мне тоже надо в душ. — Каспар стремительно бросился к лестнице.

Франческа осталась на палубе в одиночестве. Снова и снова прокручивала она мысленно всю сцену. Почему он ее не поцеловал? Она что, была так смешна в ожидании его поцелуя? Но ведь она чувствовала, как откликнулось его тело. «Я же могу отдать тебе всю свою любовь!» — мысленно взмолилась она. Любовь? Это слово поразило ее как удар молнии. Да, она любит его. Не как своего благодетеля и защитника, а как мужчину. С которым она хотела бы остаться навсегда. Навечно.

Франческа спустилась к себе в каюту и долго смотрела в иллюминатор, пока не услышала его голос:

— Готова?

— Еще минуту!

Окидывая себя последним взглядом в зеркале, она слышала его нетерпеливые шаги на палубе. Оставшись довольна собой, она поднялась наверх.

Длинное, до щиколоток, закрытое платье оставляло открытыми спину, плечи и руки. На шее оно было перехвачено узкой золотистой тесьмой. Из такой же тесьмы был и поясок, подчеркивающий ее тонкую талию. Она оторачивала и высокий боковой разрез, в котором мелькала загорелая ножка, обнажаясь чуть повыше колена. Золотые босоножки довершали картину. Зеленые глаза Франчески искрились так же, как ее переливающееся платье. Впервые она позволила себе немного макияжа — ее влажные губы в бежевых тонах блестели.

Каспар на мгновение потерял дар речи. Потом подошел к ней, взял за руку и покружил дважды.

— Фантастика! — наконец изрек он. — Вот бабочка и вылупилась из своего кокона.

Франческа была счастлива, но старалась не смотреть ему в глаза.

Когда они подходили к ресторану, Харриет первой узнала ее. Она помахала ей рукой:

— Ты выглядишь неотразимо.

За этот вечер Франческе пришлось научиться не только стоять, но и танцевать на высоких каблуках.

— Ерунда, все ты можешь, — заявил Каспар, когда она попыталась объяснить свой отказ.

После первых неловких шагов ей удалось, следя за танцующими парами, повторить их движения. Она быстро освоила фигуры танца, а когда музыка закончилась, она только-только начала входить во вкус. И с этого момента они с Каспаром не пропустили ни одного танца. Нет, за исключением одного, когда ее пригласил на танец Сэм.

Когда за полночь такси домчало их до пирса, Сэм мягко спросил:

— Дамы приготовят нам кофе? Пойдем, Каспар, прогуляемся!

Харриет притащила Франческу на камбуз и заговорщически шепнула ей, хотя поблизости никого не было — детей уложила спать приглашенная няня.

— Сэму надо сообщить Каспару нечто очень важное. Поэтому он и выбрал момент. До этого не хотел портить нам вечер.

— Ничего не понимаю, Харриет!

Харриет вытащила большой конверт с газетными вырезками.

— Это прислала нам мать Сэма, после того как я написала ей, что мы встретили Каспара, — все так же шепотом продолжала Харриет. — Его дед умер! Вот некролог.

Она протянула Франческе вырезку. В ней перечислялись все титулы и регалии старого лорда, а также отдавалось должное его заслугам перед отечеством. Далее были упомянуты имена его жены и детей с датами их смерти. И в заключение публиковалось фото его единственного внука, наследника Лэньона. С фотографии на нее смотрел гораздо более юный Каспар в обнимку с Сэмом.