— Ты хочешь уйти пораньше, чтобы провести время со своим парнем.

Саманта удовлетворенно улыбнулась:

— Точно.

Она определенно упустила из виду самое главное. Очевидно, любовь дает иммунитет к сарказму.

— Думаю, мы должны тренироваться до тех пор, пока, — я сделала глоток, — мы не сделаем всё безупречно несколько раз подряд.

После этого Обри Рашель застонали:

— Это просто ассамблея, — сказала Обри. — Не Олимпиада.

— Я не могу упасть лицом в грязь перед Наоми и её приспешниками.

Рашель вздохнула.

— С тех пор, как Майк тебя бросил, ты стала перфекционисткой, — она повернулась к Саманте и Обри, как будто меня не было в комнате. — Знаете, у всех нас было бы куда больше свободного времени, если бы у Челси был парень. Мы должны что-нибудь придумать.

— Может быть, разобьём копилку и купим ей одного? — сказала Обри.

— Или поставим её у дороги со знаком "Станцую для красавчика" — добавила Саманта.

Рашель вздохнула в свой стакан:

— Я знаю, что я станцевала бы для красавчика.

Точно. Бедняжка. Очевидно, она не встретила правильного парня на своей вечеринке.

Пока я допивала, в кухню вошли Эдриан и Рик. Эдриан начала мазать гелем и поливать лаком свои короткие волосы, так что они торчали в разных направлениях, напоминая бордовые перья. Волосы Рика были почти в таком же беспорядке.

Эдриан подошла к шкафу, взяла пакет Cheetos и села с ним за стол. Она раньше ненавидела Cheetos. Мы смеялись над теми, кто ест еду, посыпанную таким количеством оранжевой пудры, что можно писать ей на столе. Но они нравились Рику и это всё меняло.

Он протиснулся мимо меня и встал перед холодильником:

— Ну, разве это не знаменитый квартет: Блондинка, Ещё Блондинистее, Самая Блондинистая и, — он кивнул в моём направлении. — Опасно Блондинистая? Вы уже закончили прыгать по гостиной, или обычным людям всё ещё опасно туда входить?

Рашель сложила руки на груди и уставилась на его футболку, которую как будто сначала покрасили из баллончика, потом бросили под грузовик:

— С каких это пор ты — нормальный человек?

Он фыркнул:

— Как будто ты понимаешь разницу.

Одно дело, если Рик оскорбляет меня в моем собственном доме, что, поверьте мне, он делал достаточно часто, другое — это если он оскорбляет моих друзей в моём доме. Вместо того, чтобы проигнорировать его и произнести мою обычную молитву, что Эдриан однажды очнётся от своего почти болезненного обожания этого парня, я повернулась к нему и сказала: — Тебе что-нибудь нужно? Кроме уроков стиля?

Он фыркнул на меня, протянул руку в холодильник, и забрал две последние банки газировки.

— Извини, что забрал всё, — сказал он. — Если ты продолжишь увлекаться вкусняшками, пройдет немного времени и у тебя на заду поместится гораздо больше слов, чем просто Cheer, — он бросил одну из банок Эдриан, и потом осмотрел меня с головы до ног с улыбкой. — Похоже, пока мы разговаривали, там стало можно написать целое предложение.

Во-первых, надо мной не висит угроза того, что на моих шортах могут поместиться целые предложения. И если я говорю о несправедливости оскорблений Рика, стоит добавить, что только трое из нас — блондинки. У Рашель каштановые волосы, которые она мелирует. Рик просто говорит что угодно, что может нас задеть.

Я отошла от Рика и подошла к Эдриан, забрасывающей Cheetos в рот. Низким голосом я сказала:

— Ты знаешь, что тебе нельзя приводить мальчиков, пока мамы нет дома.

Эдриан закатила глаза:

— Да, я уже благодарила тебя за это правило?

Не я придумала это правило. Я часто хотела, чтобы у меня была власть придумывать новые правила в нашем доме, потому что я бы изменила многие вещи, и по большей части они имели отношение к Эдриан. Например, я бы сделала нашу землю зоной, свободной от Рика, я бы ограничила количество унылой одежды, которую носит Эдриан. Я имею в виду, конечно, мне нравятся черные платья, как и любой женщине, и черные брюки очень женственны, но Эдриан носит только черное, каждый день. Как будто дома — похороны. И друзья, которых она приводит домой, обычно так сильно пахнут сигаретным дымом, что приходится проветривать помещение, когда они уходят. Серьезно, однажды она приведёт домой столько народу, что сработает пожарная сигнализация.

Я не придумала правило о том, что в Рику нельзя приходить, когда мамы нет дома. Мама спрашивала меня о нём, и сама придумала правило.

Я поставила свой стакан:

— Пойдёмте, девочки. Ещё раз повторим движения.

Подруги не спорили. Возможно, потому что они хотели оставаться с Риком и Эдриан не больше, чем я. Мы пошли обратно в гостиную, и включили песню достаточно громко для того, чтобы не слышать беседу, доносившуюся из кухни и выполнили номер великолепно. Синхронно. И вовремя.