– Ааааа… Мун. Точно-точно. – закивал мужчина и потёр свой подбородок, откуда прямо от шеи тянулась длинная татуировка в виде вязи египетских иероглифов. – Так что ты сказал?

– К вам прибыли гости. – опять повторил Мун. Его холоднокровной выдержке за этот месяц, можно было только позавидовать.

– Так, а чего ты от меня-то хочешь?

– Встречать изволите сами или мне привести к вам подземного царя Анубиса и двух низших богинь самолично?

– Анубис?!!! – у мужчины задёргался правый глаз. Имхотеп щелкнул пальцами, и с потолка спустился плотный прозрачный экран. Он провел рукой по холодному стеклу, и на нем поплыла, а потом появилась картинка.

Мужчина и двое женщин, стояли в ущелье, на берегу у огромного водопада. Анубис оглядывался в поисках прохода, наверное. Тогда как одна из женщин ухмылялась, и смотрела прямо на Имхотепа. Она знала, что он наблюдает и ждала.

– Клеопатра… - изумился артефактор, и на его лице расплылась блаженная улыбка. Он тотчас отправил экран обратно и посмотрел на Муна. – Вели подать серенити. Я должен лично забрать свою музу.

Клеофас уже проклинала затею подруги. Ибо, что бы попасть в Эльдорадо, они опять летели на кукурузнике, а потом еще и через какое-то поселение аборигенов прошли пешком еще две мили до этого демонового ущелья.

– Силы небесные, только не говори, что нам придется карабкаться наверх вдоль этого водопада?

Анубис проследил за взглядом девушки, но ничего кроме сплошной стены воды не видел.

– Клеопатра, поясни, чего мы ждём? – его терпение подходило к концу, наблюдая за тем, как эта женщина чему-то мечтательно улыбается. – И чего это ты так по-дурацки лыбишься?

Но Клеопатра даже не успела ответить, потому что прямо из водопада, преодолевая стену воды, вылетел золотой дирижабль. Машина бесшумно опустилась над кромкой реки прямо возле троицы, и из нее выехал трап.

– Петра!!! – восторженно выкрикнул мужчина и буквально взлетел по трапу.

Имхотеп сгрёб в охапку, засиявшую Клеопатру и закружил в воздухе. Женщина расхохоталась и обняла артефактора в ответ. Анубис и Клео в это время проявляли диаметрально разные эмоции. Мужчина хмурился и чуть ли не рычал, а девушка изумлённо вскинула брови и тоже рассмеялась.

– Имхотеп Арабет Намхитеп, изволь предстать перед своим царём! – холодным голосом припечатал Анубис.

Мужчина до этого так счастливо улыбающийся, сейчас с застывшим лицом взирал на своего бывшего друга. Он опустил Клеопатру, и та поспешила встать между ними.

– Приветствую тебя подземный царь! – он поклонился, но когда выпрямился, озорно улыбнулся и добавил. – Мой бывший царь, Анубис!

– Будешь дерзить, отправлю сейчас же к Ра подметать ковры в его опочивальне. Вот когда ты будешь ползать и молить, что бы он тебя помиловал, тогда я посмотрю, кто улыбаться изволит!

– Ан! – шикнула Клеопатра и загородила собой Имхотепа. – Мы не за этим здесь, ведь ты обещал!

– А вообще интересная картина вырисовывается. – многозначительно протянула Клеофас, смотря на эту троицу, и обернулась к слуге Муну, который стоял у трапа. – Милейший, где здесь у вас посадочные места? – спросила она, вспомнив забавное людское выражение. – Я думаю в этой драме четвёртый лишний.

– Проходите, госпожа! – Мун улыбнулся белозубой улыбкой и пригласил Клеофас в дирижабль.

– Вы несказанно добры. – она прошла мимо него, при этом проведя по его груди рукой, и обернулась. – Когда они закончат выяснять отношения, можем, пожалуй, взлетать. – велела она слуге, а тот только прищурил глаза и прошептал так, что бы слышала только она.

– Моя богиня, я не смею даже разговаривать с женщиной бога смерти. Поэтому помилуйте и прекратите свою игру. – на что девушка фыркнула и зашла внутрь корабля.

– Ну, так что? Идём? – прошипела Клеопатра и уставилась на Ана.

– Идём, женщина! – прорычал он, и, обогнув этих двоих, прошел по трапу, следом за Клеофас.

– Сегодня самый счастливый день!
– изрёк Имхотеп и, взяв под руки свою музу, таки приказал Муну взлетать.

Я стояла в душе под струями воды, и пыталась привести свои мысли в порядок. Всё запуталось настолько, что я не могла разобрать, где начиналась реальность, а где заканчивалась, увиденная мной, чужая жизнь. Если раньше был шанс признаться Намсури и я его нагло проигнорировала, то сейчас и вовсе даже заикнуться боялась о том, что видела и пережила. Мужчина в моей голове был наглухо отгорожен новым артефактом на моей руке, но от злосчастных снов эта вещица, меня так и не спасла.