— Она ушла, чтобы раздобыть шесты для волокуши, и так и не вернулась. Она пустилась наутек в поисках безопасного места, где укрыться от ваших инопланетян. Она сглупила и навлечет на себя смерть, и, вполне возможно, что и на Хэйдена, — я заставляю себя встать, пусть даже мне не хочется ничего сильней, чем оставаться здесь, сидя на снегу со своей парой, когда она суетится надо мной. — Мы должны доставить его к целителю и как можно скорее. Понятия не имею, продержится ли он еще одну ночь.

Кайра широко раскрывает глаза.

— Но Харлоу…

— Мы должны сделать выбор, — говорю я тихо. — Мы можем ждать здесь и надеяться, что она вернется, но Хэйден скорее всего умрет. Или можем оставить ее в руках судьбы и увезти Хэйдена, чтобы его исцелили.

Я оставляю выбор за ней. Не я должен сделать этот выбор, потому что я никогда не смогу предпочесть ветреную, ненадежную Харлоу мужчине, с которым вырос и которого я считаю братом.

Взгляд Кайры перемещается к волокуше, а потом обратно ко мне.

— Разумеется, мы не можем оставаться, — говорит она тихим от печали голосом. — Просто я думала… — она качает головой. — Думаю, это уже неважно. Бедная Харлоу. Надеюсь, однажды она придумает, как вернуться обратно в пещеры, — она встает на ноги, после чего прижимает руку к моим повязкам, как только я встаю. — Давай доставим Хэйдена обратно живым. Если он умрет, я не смогу себе этого простить.

— Тогда не дадим ему умереть, — заявляю я ей твердым голосом.

КАЙРА

Возвращение обратно в пещеры — сплошной ад. Я переживаю за Харлоу, которая бесследно пропала. Все-таки она такая скрытная, и я понятия не имею, все ли с ней в порядке, может действительно она просто скрывается, или же произошло что-то ужасное. Аехако ранен, а Хэйден на пороге смерти, так что нет времени ждать и следить за тем, вернется ли она. Мы погружаем Хэйдена на волокушу и тянем его по свежему и хрустящему снегу.

На этот раз погода на нашей стороне и держится хорошей, и, когда день переходит в ночь, небеса ясные, ни намека на снег. Мы не останавливаемся, даже когда солнце садится. Идем мы всю ночь, бесконечно тащимся обратно в племенные пещеры. Аехако слабее, чем пытается показывать; нуждаясь в отдыхе, ему приходится несколько раз останавливаться. Я забираю у него шесты волокуши и какое-то время тяну их, пытаясь помогать, хотя моя сила даже не наполовину такая, как у него. Правда, он меня целует в макушку и бормочет слова благодарности за мои усилия.

Это долгая ночь, полная отчаяния. Я справляюсь, просто сосредоточиваясь на том, чтобы продолжать ставить одну ногу впереди другой. Пока я вместе с Аехако это даже и не важно. Ничто не важно. Мне бы хотелось держаться с ним за руки, но когда он не тянет за шесты волокуши, их тяну я. Поэтому я просто засовываю руки в свой меховой плащ и мысленно представляю себе, какова будет наша жизнь, когда мы вернемся в пещеры.

Поскольку я переезжаю жить к Аехако. Он принадлежит мне, и я не намерена ждать, чтобы забрать его себе, несмотря на то резонируют наши кхай или нет.

Постепенно приходит рассвет. Мои ноги отяжелели и холодные, как лед, но как только мы останавливаемся, чтобы проверить Хэйдена, сразу видно, что Аехако беспокоится о нем. Ему и не надо ничего говорить; вполне очевидно, что Хэйден может не дотянуть до пещер. Я покрепче перевязываю его рану, снимаю свой меховой плащ и окутываю им бессознательное тело Хейдэна, а потом мы продолжаем путь.

Я уже совершенно оцепенела от усталости, когда слышу пронзительный крик. Он в чем-то похож на птицу. Я сразу же смотрю на Аехако, и его лицо прямо сияет от радости. Сложив ладони чашечкой, он прикладывает их ко рту и повторяет крик, добавляя в конце пронзительный «йи-йи-йи».

— Охотники, — говорит он мне. — Неподалеку Рбхош. Они нам помогут.

— О, отлично, — выдыхаю я. Как раз сейчас я бы прокатилась на спине всю обратную дорогу до дома, если бы мне предложили.

— Вот, видишь? — говорит Аехако и указывает на холм. Два покрытых мехом тела бегом направляются к нам, один из них в снегоступах и в толстом меховом плаще, а другой одет в простую кожаную одежду и набедренную повязку. От его головы там, где должно быть два рога, изгибается вверх один единственный рог.

Конечно же, это Рбхош и Лиз.

— Марко, — смеясь, призывает Лиз, как только они приближаются.

Мне так и хочется рассмеяться ее шутке, но я слишком устала. Я опираюсь на руку Аехако, пока мы их дожидаемся. Я могла бы уснуть стоя прямо сейчас. Вообще-то мне кажется, что я давно уже забыла, что такое сон.

— Йоу, подружка, тебе полагается сказать «Поло», — говорит Лиз, вприпрыжку направляясь к нам, прежде чем броситься обнимать меня. Но тут она щурит глаза, лишь глянув на мое бледное лицо и волокушу, а потом на Аехако. — В чем дело? Да что, черт возьми, произошло?