Я никогда не видела подобного и более того, я не могла себе этого и представить. Джон крепко сжал свои руки, и последующие его слова прозвучали больше, чем просто отчаянно.

– Через некоторое время Бетси забеременела, – грустно произнес он, с трудом сдерживая свои слезы – Она несколько месяцев проходила в таком положении и, когда ее живот уже был слишком округлым, я догадался, что ее роды были не за горами. Мне уже тогда было 13, и я решил очень ответственно отнестись к этому событию. Готовясь к этому с нескрываемым трепетом и с оживленной радостью, я ухаживал за Бетси так хорошо, как это только было возможно. Я хотел, чтобы все прошло великолепно и, чтобы нам с Бетси, этот день запомнился надолго. Но все пошло совершенно не так, как мне хотелось. Все просто было беспощадно уничтожено, и я не мог что-либо сделать… Я не мог этого предотвратить и даже сейчас я не прекращаю себя винить за это… Возвращаясь после трудного учебного дня домой, я тут же поспешил посмотреть на свою собаку и какого же было мое удивленное, когда мне не удалось ее увидеть. Бетси не было и уже в те секунды моей жизни я испытал самый сильный страх, который мне только доводилось испытать. Я искал ее, где только можно, я обошел свой дом несколько раз, но все мои поиски были безуспешны. Ее просто не было. И через несколько часов, когда уже село солнце, ко мне заявился мой старший брат. Он был слегка пьяным, и его сопровождала не самая приятная для меня компания. Все эти ребята захотели, чтобы я пошел с ними, ведь судя по их словам мне было на что посмотреть. Схватив меня за руки, они все повели меня на уличный двор, где, я к своему ужасу, увидел избитую Бетси. Ее живот был до ужаса окровавленным, и сама собака находилось в ужасном состоянии, и я тут же стал кричать и вырываться, надеясь, что смогу еще хоть чем-то помочь моему верному другу, но эти ублюдки крепко схватили меня, лишая возможности шевелиться. Марк стал смеяться и, сказав, что это являлось только началом, приказал своим друзьям затащить Бетси в небольшой мешок, который они затем поспешно завязали. Я кричал, бился, я просто делал все, что угодно лишь бы вырываться отсюда, но у меня не получалось… у меня, черт возьми, ничего не вышло. – Джон отчаянно всхлипнул, и я с болью в сердце стала наблюдать, как его тело содрогалось от очень сильно душераздирающих воспоминаний – Я не мог это остановить, и Марку удалось сделать все, что он задумал. Хорошо связав мою собаку, они подожгли этот мешок, а я продолжал кричать так громко, как только мог, одновременно задыхаясь в своих собственных слезах. И разве я мог что-то сделать? Разве я мог остановить это? Я пытался из-за всех сил, но у меня не вышло. Мешок с Бетси вспыхнул ярким пламенем, и я услышал жуткий и до боли пронзительный собачий визг. Она чудом выбралась из этого черного мешка, но было слишком поздно… Ее тело было полностью пропитано огнем, и я своими собственными глазами видел, как беспощадно и жестоко погибает единственное существо, которого я любил в этой жизни по-настоящему. И я помню ее глаза, Джесс. Помню ее беспомощный взгляд, молящий меня о помощи. Но я ничего не смог сделать… Я не смог оставить это… Не смог. Бетси умерла. Ее тело превратилось в пепел вместе и с ее будущим потомством. И это была его вина, Джессика! И я бы ни за что в жизни не смог простить его. Я бы не смог простить своего брата за это. Никогда!

И в этот отчаянный момент глаза Джона наполнились сильным гневом. Он резко сделал шаг вперед, и я почувствовала всю ту злость, которая яростным вихрем исходила от него.

Я не двигалась, а лишь с удивлением наблюдала за его действиями, с трудом переваривая в себе всю полученную информацию.

Я была шокирована, удивлена… Я просто находилось в необычайном состоянии, которое мешало мне здраво рассуждать и что-либо контролировать.

Я смотрела на разгневанного Джона, в котором бурлило такое огромное количество чувств. Его охватывала терзающая печаль, беспощадная боль и невероятно сильная ненависть.

И я видела в этих глаза себя. Я видела в этом то, что испытывала когда-то сама.

Я тоже проходила через это и как ни странно именно в эту секунду своей жизни я смогла понять Джона Смита.

Его жестокость, его беспощадность – это просто попытка убежать, спастись, избавиться от своего одиночества и от своей боли. Но боль утраты ничем не залечить. Раны все равно вспыхнут и обожгут твою душу так сильно, что это покажется страшнее любого огненного ожога.

– Ты убил его? – тихонько спрашиваю я, итак прекрасно понимая, что услышу в ответ.

– Да, – твердо отвечает он – на следующий день я задушил его своими же руками.

Я слегка нахмурилась, но уже в следующую секунду подошла к Джону еще ближе.

В его глазах исказилось настороженность, но я совсем не обратила на это внимание.

– Тебе, ведь не стало легче, – печально улыбнувшись, говорю я и прикладываю ладонь к лицу мужчины – Это не помогает. И с каждым днем, ты осознаешь это все лучше и лучше.

– Мне было легче, Джесс, – он накрывает мою руку своей и еще сильней прижимается ко мне своим телом – Все эти убийства и вся моя жестокость всегда позволяли мне со всем справиться. Я знал, что мне нужно стать таким, если я хочу быть сильнее всех вас. Я сам всего этого добился, и я был готов ко всему. Я просто не хотел больше чувствовать ту отчаянную беспомощность. И я, возможно, и вправду был тем, кем хотел, но вся мо жизнь покатилась к чертям после встречи с тобой.

Я замираю и с удивлением смотрю Джону прямо в глаза.

Сказанные им слова, поражают и более того по настоящему шокируют меня.

– Я не могу выбросить тебя из головы, – он резко хватает меня за руки, сжимая их с невероятной силой – Я не могу, черт побери, перестать думать о тебе. Ты невероятная, Джессика. Ты не такая, как все те девушки, которых я встречал раньше. В тебе горит самый яростный огонь, который мне только доводилось встречать и ты самая сильная и стойкая личность из всех, кого я знал раньше. И все это время я хотел сломать тебя, я хотел сделать тебя своей и я просто хотел иметь над тобой власть. Я стремился победить в нашей с тобой хватке. Но у меня ничего не вышло, Джесс. Ты оказалась сильнее, чем я и эту силу тебе дает твоя любовь к тем людям, которые составляют важную ценность в твоей жизни. И я бы никогда не смог бы тебя сломать…Ты сильнее, чем я, Джесс. И в тот день, когда ты сказала, что принадлежишь мне, ты соврала. Ведь так?

Я замираю. Боюсь пошевелиться, боюсь сделать глоток воздуха. Слишком много информации, слишком много событий.

Я просто не могу во все это поверить.

Джон прижимает меня к твердой стенке и, упираясь в меня всем своим телом, прожигает мои глаза насквозь. Его лицо так близко ко мне, что я чувствую его тяжелое дыхание.

Моя голова начинает кружиться. Сильно большой вихрь чувств. Слишком много эмоций.

– Ты просто хотел доказать свою силу? – с удивлением интересуюсь я.

– Да, – отвечает он, чуть улыбаясь – Ведь это и было моим смыслом, Джесс – быть самым жестоким и непобедимым в этом мире. Все, кто шел против меня погибали. Но не ты. Ты сильнее. И ты победила.

Я с трудом заставляю себя дышать.

Я не знаю, что ответить. Я ничего не знаю. И единственное, что вспыхивает в голове – это слова о том, что все, сказанное Джоном не может быть правдой.

От третьего лица

Включаем Emeli Sande – Read All About It (Pt. III)

Гарри давно так не спешил. Давно так отчаянно не желал успеть прийти во время. Он чувствовал, как каждое прожитое им мгновение жизни начинало приобретать неимоверно дорогостоящую цену, как весь мир обрел совершенно иное обличие перед ним.

Гарри просто должен был это сделать. Он должен был спасти жизнь девушки, которую толком не знал, но ради которой он был готов пойти на многое. Ради нее он смог отказаться от своего друга Зейна Малика, с которым прожил большую часть своей жизни, с которым смог разделить и печаль и счастье. Но не только это имело немаловажное значение, ведь еще более душераздирающим было для Гарри то, что ему пришлось отказаться и от самой Джессики Лоуренс, которая, как никто другой, смогла занять в сердце юного парня важную роль. Которая просто смогла стать для него кем-то большим, чем другом и кем-то куда более значительным, чем просто девушкой на один день. Она была для него надеждой, верой, смыслом.