– Как же так, Витюша?! Как же ты без мамкиного крестика там-то?!

– Вы узнали его, Антонина Анисимовна? – воскликнула я.

– Да, Евушка, это Витин крестик, он нам про него рассказывал. При коммунистах церковь, ведь, отрицали, а порой и жестоко наказывали. Это сейчас чуть что в церковь бегут, и убивцы, и воры. А раньше бабушки тайком на речке малышей крестили и старались скрывать это, многие, нашего возраста, и не знают, крещены или нет. Так вот Витюшу бабушка с мамочкой крестили на Волге и цепочка с крестиком эти достались ему от деда, погибшего на войне, а тому от его бабушки. Дед крестик хранил, но не носил, не верил в Бога и ушёл без него на войну, а там и сгинул. Витюшу в честь него назвали, и крестик его одели.

– И как он в стене оказался?! Кладка на полу ещё при строителях делалась, – спросила Любаша, вытирая остатки воды и пытаясь разглядеть стену, откуда только что бил фонтан.

– Кажется, я догадываюсь, – прошептала, рядом стоящая, сестра.

– Пойдёмте к нам, девочки! Чай попьём, а мальчики аварийку дождутся. Дождётесь же? – спросила соседка.

– Спасибо большое, Антонина Анисимовна, и за помощь, и за приглашение, – ответила я, – но я сегодня обещала сыну его со школы встретить. Ещё попьём чай, и не раз. Спасибо и тебе, Люба.

– Ну ладно, тогда мы пошли, а вы, если передумаете, забегайте. До свидания! – подхватив таз и тряпки, попрощались соседки.

Как только они вышли, Ольга попросила Мишу:

– Давай сюда отвёртку, сейчас посмотрим, что там ещё в стене есть.

Мы почти одновременно склонились над стеной. Порог ванны с туалетом возвышался сантиметров на семь над уровнем пола коридора, стена была самая обычная, как и во всей квартире, бетон с маленькими камешками и мелкими воздушными пузырьками и только в одном месте был небольшой участок пустоты, как раз для того, чтобы поместились крестик с цепочкой. Потыкав отвёрткой под дверью туалета, мы обнаружили ещё пару таких полостей, но пустых.

– Значит, бабуся спрятала от него крестик, – предположила Ольга.

– Или он сам спрятал его от неё, – возразила я, и тут опять прозвучал требовательный громкий стук в окно. Я вздрогнула, Миша помчался на стук, сестра за ним.

– Да что же это такое?! Есть ли в этом доме хоть одна стена без сюрпризов или мы ещё несколько лет будем бабкино наследство собирать?! – возмущалась я, идя в комнату. Только я зашла в комнату, как стук прозвучал снова, но уже тише. Я смотрела на пустое окно, которое издавало этот странный стук и мне казалось, что я вижу вибрацию стекла от этого стука. В голове промелькнула мысль: “ Я схожу с ума!” и я жалобно посмотрела на Мишу с Ольгой.

Сестра, уловив моё настроение, обняла меня и быстро затараторила:

– И где же эта аварийка?! Пешком бегут что ли, бренча гаечными ключами и путаясь в ваксе?!

– Блин, надо же отказаться от них, пока не приехали! А то они сейчас всему дому воду перекроют, – воскликнула я и схватила телефон.

Поговорив с диспетчером, я посмотрела на часы и ужаснулась:

– Время полпервого, через час Вадюша придёт! Так, давайте быстренько подведём итоги на сегодня и я побегу, ещё в магазин надо заскочить.

Я быстро рассказала свой разговор с Нинель Крокодиловной.

– Так, значит, она и правда кого-то боялась, – сказала Ольга, – и поэтому проводила кучу ритуалов, с целью, или удержать, или изгнать, пока не понятно. Лена обещала сегодня к вечеру сообщить, что узнала. Яша сказал, что пробьёт их всех, но когда не уточнил, позвоню попозже, напомню.

– Я другу позвонил, говорит, можно посмотреть в архиве за 96ой – 98ой год. Он попробует это сделать. Сегодня мы вечером с ним встречаемся, если повезёт, то сегодня все и узнаем.

– Ну ладно, тогда до завтра, а сейчас я побежала. Ты со мной? – спросила я у сестры.

– Нет, я ещё здесь побуду, – выразительно посмотрела она на меня.

– Крестик я забираю. Поищу информацию о семье Рудак. Чао! Целую!– попрощалась я и пошла к двери.

– Ева! – окликнул меня Миша. – Ты главное не переживай, мы зачистим все эти зарисовки, уничтожим подклады и все будет хорошо!

– Спасибо, Миш! Я думаю, с вашей помощью справлюсь, – поблагодарила я, – до завтра!

Я быстро заехала в магазин, накупила вкусностей и поехала домой. Остаток дня мы с сыном паковали коробки с книгами, делали уроки, готовили ужин и болтали о его друзьях в школе, о том, где кто из одноклассников планирует отдыхать летом. Я рассказала Вадюше, как мы с его отцом раньше отдыхали в пионерском лагере “Комета”, про пионерскую зорьку и пионерский костер. Про страшные истории о чёрной перчатке и о пиковой даме. Наверное, рассказчик таких историй из меня аховый, потому что сыну было совсем не страшно, он хохотал во весь голос и потом спросил меня:

– Мам, неужели вы боялись?! Это же смешно!

– Да, жутко боялись. Сердце замирало от страха, в туалет потом боялись по одному ходить, – ответила я.

Все-таки наше поколение было менее искушённое, летающая в гробу Панночка из фильма “Вий” навевала на меня такой вселенский ужас, что досмотреть до конца фильм не хватало силы духа. Сейчас, на фоне современного кинематографа, чудо из фольги, которое изображало Вия и его пластилиновые приспешники вызывали больше смех, чем ужас. Наверное, изобилие информации в современном мире делает наших детей менее эмоциональными. Хорошо ли это или нет, не знаю. Но, думаю, нам родителям, надо поменьше отгораживаться от них телевизором и компьютером, и учить их радоваться таким мелочам, как солнышко, багровые краски осени и нежная зелень весны, причудливые узоры первого тонкого льда на лужах и раскатам, первой в году, грозы, строить замки из песка и мастерить скворечники. Учить их любви ко всему живому, ведь именно любовь спасение души во все времена!