— Это мысль. — По узким губам Кэмпиона скользнула улыбка. — На эту тему тебе нужно написать доклад. Новое слово в науке. И совершенно новый подход. Расскажи это старшему инспектору Джею, посмотрим, что он скажет. Во всяком случае, услышать его мнение будет весьма поучительно. Есть ещё какие-нибудь идеи?

— Он тут был, — упрямо повторил Лодж. — Он курит такие вот маленькие сигарки. Я их почуял, как только первый раз сюда вошел. Сейчас уже не чувствую. А вы что, думаете, тут обошлось без него?

Кэмпион задумался, переминаясь между стульями.

— Ну, разумеется, был. И видимо не раз. Вопрос только, что он туда упаковал?

— Куда?

— В ящик, — пояснил Кэмпион и ладонями обрисовал форму.

Ящик получился узким и длинным, и концами опирался на стулья.

Состояние Майка Даннинга все ещё оставалось тяжелым. Волны дурноты, которые сменялись приступами страха, все время повторялись, а в голове гудело, словно с перепою.

Сержант Диц, маячивший в дверях, инспектор Люк и Кэмпион, сидевшие по обе стороны постели, виделись только тенями во мраке. Но молодая медсестра, при ярком свете дня казавшаяся живой рекламой отпуска у моря, проступала отчетливо. Снежно-белый чепец его словно подбадривал, и он начинал снова:

— Клития… я думаю о Клитии. Она ничего не понимает в жизни. Так её воспитали. Представить не можете… — Он уже собрался покачать головой, но боль его вовремя остановила. — Она ещё совсем ребенок. Такая милая, но мы познакомились, ни о чем не имела понятия. Мне страшно за нее. Она в опасности. Зачем вы её отослали?

— Сейчас вернется, — обещала медсестра, — только расскажите этим джентльменам, как вас ранили.

— Не верьте никому, — в его темных глазах, обрамленных густыми ресницами, появился испуг. — Вы не знаете Палинодов. Они вновь заполучат её, запрут в своем ужасном доме и, в конце концов, сделают такой же, как они. Потому я и стал её опекать. Просто обязан был. — Он чуть шевельнулся, и таинственная усмешка, виноватая и застенчивая, скользнула по мягким, мальчишеским губам. — Я в ответе за нее, — заявил юноша, широко раскрыв глаза. — У неё кроме меня никого нет.

— Кто вас ударил? — повторил инспектор Люк раз уже в пятый.

Майк на миг задумался, потом ответил:

— Не знаю. Смешно, но понятия не имею.

— Когда вы вышли от хозяйки, то решили ночевать в сарае, возле мотоцикла, — тихонько подсказал Кэмпион.

— Да, верно, — Майк был явно удивлен. — Эта старая швабра меня вышвырнула. Я очень расстроился. Было уже заполночь, он на миг умолк, потом неуверенно продолжил: — Видимо, я пошел прогуляться.

— Сразу после ухода от нее? — буркнул Люк. — И долго вы прогуливались?

— Не знаю, часа два… Нет, не так долго. Я слышал два удара часов, когда следил за ними.

— За кем следили? — Вопрос Люка был слишком задан слишком напористо и громко. Больной закрыл глаза.

— Забыл, — прошептал он. — Где сейчас Клития?

— Сидит в коридоре за дверью в третьем кресле по левой стороне, — сообщил Кэмпион. — С ней все в порядке. Дождь ещё шел, когда вы занялись слежкой?

Парень снова задумался.

— Нет, перестал. Было темно, и я подумал, что лучше взглянуть на мотоцикл, потому что там на дверях не было замка, и меня это беспокоило. К тому же мне некуда было деться, я остался без гроша. — Он запнулся, но на этот раз никто его не поторапливал. Немного погодя усталым голосом Майк продолжил: — Свернул на Эпрон Стрит. Шел медленно, — не хотел наткнуться на легавых и объясняться с ними… — Он моргнул. — Как раз миновал похоронную контору, когда двери распахнулись и вышли старик Боулс с сыном, тем, что сдал мне сарай. Я вовсе не хотел, чтобы меня заметили, и отскочил в сторону. Единственным укрытием была витрина, которая примерно на фут выступает из стены. Я боялся, что меня увидят, и затаил дыхание. Слышен был какой-то шум — видимо, они закрывали двери. Потом вместе перешли улицу. Через руку старика висела простыня.

— Что-что? — инспектор позабыл об осторожности, когда услышал про столь потрясающую деталь.

— Простыня, — настаивал больной. — Это наверняка была простыня. Ну, ещё может быть скатерть. Он нес её, аккуратно переброшенную через руку. Я здорово струхнул. А они подошли к аптеке, остановились, и видимо звонили в дверь, потому что наверху открылось окно и кто-то отозвался, хотя я и не слышал, о чем шла речь. Тут вдруг простыня исчезла, и я решил, что они вошли внутрь.

— Ты уверен, парень, что они вошли в аптеку?

— Абсолютно. Я прекрасно знаю Эпрон Стрит в любое время дня и ночи.

Кэмпион предупредил возможный вопрос инспектора.

— И тогда вы услышали, как пробило два? — спросил он, отметив про себя, что его собственная беседа с гробовщиком через окно гостиной Рене должна была состояться где-то около трех.

Майк Даннинг заколебался. Его вновь поразила нереальность сцены, свидетелем которой он стал.

— Нет, — возразил он наконец. — Нет. Это было, когда я встретил капитана с мистером Лоуренсом.