Он…верит…в меня…

Эти слова заставили мою душу колыхнуться. Вот мне святое доказательство тому, что Дэрил не тащился за моими идеями из-за привязанности и какого-то животного страха вновь не суметь защитить: раз он так говорит, значит, действительно верит. Верит в то, что мой страх способен на разумные поступки.

Мы почти вышли к опушке, на которой стояла тюрьма, лишь пара развесистых ветвей разделяла нас от открытого пространства. Я затормозила шаг, собирая волю в кулак.

Мои ладони потянулись к лицу Дэрила, нежно обхватив его. Я старалась не смотреть в глаза, ускользая от недопонимания, нежелания, нехотения, или как еще можно было это назвать… Я притянулась ближе, грудью прижимаясь к его груди до той степени, пока не стала ощущать биение его сердца.

Сначала я едва коснулась его губ, будто пробуя на вкус, ловя забытые ощущения. И не встретив сопротивления, я понеслась дальше, углубляя свой порыв, внося в него нотки силы и несдержанности. Я целовала его губы, слегка прикусывая, врываясь в его рот языком, так жадно, как будто в меня заселилось животное, а страстью меня не кормили долгие годы.

– Впервые я целую тебя не перед смертью, а когда знаю, что собираюсь жить, - тяжело дыша, сказала я и потянула его за руку по направлению к нашему дому.

========== Глава одиннадцатая. Ложный союзник. ==========

*От третьего лица*

Джон бежал так быстро, как мог и так долго, как мог. Его легкие уже горели и разрывались, дышать было неимоверно тяжело, но ему все казалось, что за ним продолжается погоня, хотя его единственным преследователем был верный пес. Каждый раз, как он слегка оборачивался, чтобы краем глаза зацепить происходящее позади, он видел только виляющий хвост колечком.

На лагерь, в котором он был прикован к трейлеру, напали. Напали живые, используя целую армию мертвых. Просто натравили этих безмозглых существ и отправили их практически непроницаемой стеной разрушать все на своем пути. Мужчина и сам не помнил, как выбрался: он был истощен голодом, его тело окаменело от однообразного положения без возможности его сменить, в глазах все кружилось, но он услышал выстрел и почувствовал, как что-то шелохнулось у его руки. Парень на крыше отстрелил цепь, а позже схлопотал пулю сам…уже от нападавших.

Джон бежал, а браслет от цепи болтался на его запястье, противно натирая кожу.

Он продолжал шевелить ногами, но в его сознание закрались сомнения – а не зря ли он бежит? Ему пришлось выбираться сквозь толпу ходячих мертвецов! Вполне возможно, что где-то на его теле давно красуется укус или царапина, а инфекция давно умертвляет пока живые клетки.

Тяжело дыша, Джон остановился, судорожно оглядываясь по сторонам, резко вертя головой туда-сюда, покачиваясь на слабых ногах. Полуволк обежал хозяина вокруг, доброжелательно высунув язык. Мужчина старался воскресить в своей памяти алгоритм произошедшего, предугадывая наличие укусов. Вот его рука освобождается от оков, в этот момент он слышит лай лучшего друга, и кидается в его сторону, несмотря на то, что кидается в самую гущу трупаков. Он расталкивает их голыми руками, пинает ногами, оружия у него естественно нет, но тут преграда заканчивается, и сквозь крики людей и ревы мертвецов становится отчетливо слышен голос пса.

Джон осторожно закатывает рубашку, пропитанную кровью, только вот, непонятно чьей. Отчетливой боли, которая выделялась бы отдельным очагом, не было, но человек не доверял этим ощущениям и продолжал осмотр. Корпус чист, руки чисты, ноги…тоже…

«В рубашке родился, черт возьми», - подумал он, не веря своим глазам.

Продолжая тяжело дышать, он опустился на колени перед псом, взяв в ладони его морду:

– Дорогой мой! Мы живы! Живы! – в нем смешались смех и слезы, еле слышно рыдая, он прижался лбом ко лбу собаки, и медленно приходил в себя, ощущая ладонями под шерстью быстрое звериное дыхание и тепло.

Джон был рад, что они снова могут продолжить искать. То, ради чего они все еще живут, и их тела пока не загнили, ради чего они пересекли весь континент, покинув авторитарную Аляску…

У бородатого и исчерченного отметинами старости мужчины нет ни оружия, ни еды, ни воды, он пошатывается на слабых ватных ногах, а от его одежды отвернулся бы и бомж: его легко принять за ходячего, если бы не пес, слишком уж уверенно шагающий в непосредственной близости. Джон вышел на грунтовую дорогу, которая была укатана колесами автомобилей: по ней ездят, довольно часто, и последний раз это делали совсем недавно. С интересом и явной осторожностью он пошагал по дороге. Через несколько метров в пределы обозреваемого пространства попала стена. Джон ускорил шаг.

Он практически бежал, когда ему уже отчетливо казалось, что эта стена скрывает жизнь за собой. Да, он боялся нападения и плена, но проверка всех поселений – часть его миссии, без этой части невозможно достижение цели. Разглядеть город за стеной было сложно, лишь какой-то дом возвышался, и пара окон попадались на глаза. Оценить численность населения, уровень военной подготовки было невозможно…но все-таки…стоило Джону подобраться ближе, как откуда-то сверху донесся щелчок снятого предохранителя, на мужчину было направлено дуло автомата. Джон рефлекторно поднял руки в знаке безоружности.

Держа на мушке, на него пристально смотрела чернокожая девушка с кудрявыми волосами, собранными в короткий хвост. Она медленно оглядела цель с ног до головы, отчетливо понимая, что у него нет ни намека на оружие, а его жалкий вид призывал к желанию помочь, но настороженность и аккуратность брала верх: она хладнокровно держала оружие в направление человека, не совершая лишних движений.

– Саша, кто там? – спросил ее крепкий темнокожий мужчина в шапке.

– Какой-то человек с собакой, - тихо ответила она.