– А мы что, его рубить не будем?
– Удивился брат Беннерлен.

– Нет, брат. Мы его рубить не бу-у-удем.
– Издевательски протянул жрец.
– Мы его будем холить и лелеять. Вернее - ты будешь. Ты за него теперь в ответе. Вот твоя портальная точка.
– Жрец притопнул каблуком по вбитому в землю костылю.
– Вон там растет твое "черное дерево". Каждую субботу ты мне будешь сдавать всю смолу за неделю. Или ты до сих пор думаешь, что по воскресеньям сам Гонт такие щедрые благословения раздает? Если бы не смола в вине замучились бы мы прихожан заманивать своими жалкими плюсиками.

– Но она же...
– Начал было Беннерлен.

– Что она? Запрещена к обороту, а кто "черное дерево" увидел тому слепота, проклятым ножом? Правильно! Так всем и надо! Но мы - инквизиция. Нам можно. Знаешь почему? Потому, что наши благословения сутки держаться, а эта гадость, если ее пожевать в чистом виде - неделю! И кто после этого тебе жертвовать будет? Не тупи. Ты теперь полноценный брат-инквизитор. Но если сам ее начнешь жрать, без меры... Смотри. Сколько надо я тебе лично выдавать буду. Так, Эуфилкор, руби вот тот "голыш". Жечь будем. Надо пепла набрать для кузнецов.

– Вот скоты!
– Хоть и были они от него далековато, но разговор, лежащий в кустах Брени, услышал почти весь.
– Святоши хреновы. Всем нельзя, а им - пожалуйста. Сами ничего не могут, оказывается, так прихожанам "наркоту" подмешивают. Светлое братство, лучшие бойцы, секретные школы... А на поверку, эти инквизиторы под допингом ходят! Сволочи! А ведь черные деревья и их смола во всех баронствах запрещены. Значит, не только жрецы Гонта на этой делянке пасутся?! И наказания такие жестокие! За найденный фунт смолы "черного дерева" отрубят обе руки. Садизм какой-то!
– Наливался мрачными чувствами маг, посматривая как срубленный ствол, под ударами огненных стрел жреца превращается в черную пыль.

– Фил, ты брату Беннерлену тоже отстегни от щедрот, когда всю золу продашь.
– Предложил жрец, тоном, не терпящим возражений.

– Как скажете... ваше святейшество.

– Ой, да не хмурься. Пусти по два серебряных. Мне тебя учить, что ли?!

– Кузнецы и по полтора носы воротили. С этого-то, - Детина подбросил на ладони небольшой мешочек с пеплом, - им никакой радости. Черные деревья мы и не помню когда жгли. А с этой трухи, какие бонусы?!

– Молиться Гонту надо усерднее.
– Наставительно произнес Арлетеш.
– Тогда будут бонусы. А тех, кто "носы воротит" от товаров храмовой лавки, ты ко мне отправляй. Проведу разъяснительную беседу. Но и ты, давай без фанатизма. Умелых и опытных осаживай. А искусных и выше, мастеров, не трогай. Они хитрые, начнут болтать лишнего. Ну, что хватит?

– Хватит.
– Кивнул Эуфилкор.
– Теперь продать бы...

– Продашь. Не в первый раз. Прыгнули!

Брени вылез из кустов и, присев над пепелищем, растер между пальцев остатки жирной гари. Ничего себе виртуальная реальность! Мошенники здесь вот какие - ничуть не виртуальные. Да еще и с "административным ресурсом". Он оглянулся на невысокий взгорок, - Через час никто не подойдет, говорите?! Сейчас я вам устрою "сюрприз", "оборотни в погонах"!

Через полчаса быстрого шага Брени вышел к берегу "условно проходимого" болота. Кит отметил его на схеме как границу, за которую заходить не стоит. И приближаться к нему тоже. Ничего интересного там нет. А вот и оно пригодилось. Срезав кинжалом самую длинную ветку и промерив глубину, куда только мог достать, маг с мстительным удовлетворением, примотал прихваченный с полянки посеребренный костыль к жердине и с силой воткнул импровизированное копье в болотное дно.

– Приятно искупаться, брат Беннерлен! Поищи теперь свое дерево! Вот я почти и настоящий "преступник".
– Хихикал над собой Брени.
– Осталось только продать мясо в будний день какой-нибудь женщине и закричать в воскресенье после захода солнца в любом из городов Гернейла. Ничего, дайте срок, я вам крикну...

В бою? Каком бою! Стою, ничего не делаю. Руки по швам, даже глазами стараюсь не водить. Потому лоб что царапает арбалетный болт! А так все хорошо шло. Ну, до этого момента.
– Брени осторожно вздохнул.

До места, где можно сохранить весь полученный за день опыт от болота было далеко. В своей способности найти путь ночью маг испытывал сомнения, но куда деваться? Раз так и так идти в сумерках он сделал небольшой крюк к месту обитания лесных крабов. Потратив еще час светлого времени, смог прокачать Карла до четвертого уровня, а себя почти до шестого. Лишь до шестого, потому, что увлекшись наблюдением за тем, как шершень ловко подхватывая очередную бронированную тушку, старается попасть ею в груду камней, он пропустил атаку чудовищ с тыла. Щипки крабов первого уровня сначала не доставляли хлопот магу, радостно топтавшему их подкованными каблуками. Но когда один из монстров, изловчившись, запрыгнул за широкое голенище его сапога... Спасались бегством оба и шершень и его хозяин. Подтянувшиеся к концу сражения лесные крабы-пятерки могли допрыгнуть до подбородка невысокого мага. А самые хитрые, карабкались на деревья и густо сыпались на головы обороняющихся. Счастье, что хитиновые уродцы не стали преследовать Брени, в изодранной одежде, и Карла, у которого бодрости осталось едва-едва.

Сумерки сгустились неожиданно. Пришлось побродить по ночному лесу, выискивая указанные Китом ориентиры. Помня наставления гнома о том, что ночь в лесу - пора серьезных хищников Брени замирал от каждого шороха, или треска на пределе слышимости. Это выматывало. В результате едва увидев цель своих поисков - избушку охотников, он даже не потрудился осмотреться. Да и Киттартики утверждал, что девяносто девять процентов времени она пустует. Пустует, как же!

Радостно распахнув низкую дверь, Брени был остановлен упершимся прямо в лоб арбалетным болтом. Арбалет находился в руках кого-то, как показалось ему с испугу, огромного, закрывающего собой весь дверной проем.