– А теперь и вовсе... Капитан - старичок...

– Ну, он не так уж плох. Мужчина представительный...

– Клотилде тогда было двадцать один - двадцать два года, но в те времена женщины выходили замуж в пятнадцать-шестнадцать лет, и ее уже считали старой девой. Через месяц или два они были помолвлены. Коль любовь была легка, значит, свадьба далека.

В музыке врач, может быть, действительно разбирался, но в медицине был круглый нуль. Пациенты платили мало, ему не хватало на жизнь. Жених завтракал и обедал в доме невесты, жил в пансионе. Это продолжалось около пяти лет.

– Затянувшаяся помолвка никогда не приводит ни к чему хорошему...

– Наконец, в один прекрасный день приятель врача, какой-то политический деятель из Мараньяна, устроил его в Рио врачом префектуры или чем-то в этом роде.

– В один прекрасный день он уехал и больше не вернулся...

– Спокойно, сенатор. Дайте мне досказать. Был назначен день бракосочетания, врач собирался ехать:

на новую службу уже с женой. Готовилась пышнаясвадьба, ведь семья пользовалась известностью. Через несколько дней после свадьбы новобрачные должны были ехать в Рио. Теперь прошу обратить внимание на одну весьма важную деталь: в самый день свадьбы из Белема на юг отправлялся один из пароходов "Ита".

Пассажиры снова посмотрели в окно. Васко и Клотилде медленно прогуливались по палубе - капитан со своей неизменной трубкой, она с собачкой; наверно, он рассказывал какую-то волнующую историю, так как Клотилде слушала очень внимательно. Все молчали пока они не скрылись из виду.

– Свадьбу, как гражданскую, так и церковную, предполагалось устроить в доме невесты - в те времена у людей с положением было модно венчаться дома. Богатое угощение и вина заготовили в изобилии.

Врач позавтракал с семьей Клотилде, потом пошел переодеться и отправить чемоданы в гостиницу, где молодые предполагали провести первую брачную ночь.

Гражданскую свадьбу назначили на пять часов, затем должна была последовать церемония венчания.

К четырем часам дом заполнился приглашенными.

В половине пятого пришел священник, старый друг семьи. Через десять минут появились судья и писары - А жених?

– Наберитесь терпения. Жених опаздывал. В десять минут пятого невеста в элегантном подвенечном; платье вышла в гостиную. Жениха все не было. Приглашенные окружили Клотилде, расхваливая ее фату и платье. Жених опаздывал уже больше чем на полча-, са, это было недопустимо. Послали в пансион, где он жил, хозяйка сообщила, что доктор взял чемодан, и отправился на свадьбу. Посланный вернулся без десяти шесть. В шесть судья пригрозил уйти, гости были встревожены, растеряны и строили всякие предположения. В десять минут седьмого...

– Я начинаю волноваться...

– ...брат невесты отправился в полицию, а потом обошел все больницы. Он вернулся около семи, не узнав ничего. Рассерженный судья ушел еще до его возвращения, в половине седьмого. Когда судья удалился, уведя с собою писаря, с Клотилде сделался первый обморок, предвестник того, что она станет великой бакеаной. После семи гости начали расходиться.

Все были заинтригованы и разочарованы, угощение и вина так и не подавались. В половине девятого ушел и падре, безуспешно пытавшийся утешить невесту и всю семью. В восемь часов брат невесты снова вышел из дому и в девять вернулся с невероятным известием:

негодяй отплыл в Рио на "Ите", он купил билет уже на борту судна, куда ступил ровно в пять часов, когда начали поднимать трап.

– Подумать только!..

– Вот так Клотилде Мария да Ассунсан Фогейра стала "Обморочной штучкой" с разбитым сердцем и перешла прямо в разряд великих бакеан...

– И с тех пор у нее никогда не было жениха?

– Никогда, сеньорита Моэма. Во-первых, потому что ее гордость была жестоко уязвлена, она долгое время никуда не выходила и, запершись, играла на рояле. А когда спохватилась, то уже трудно было найти человека, которому бы она понравилась... Она живет с братом, иногда гостит у сестры в Рио, дает уроки музыки, ухаживает за своей собачкой - у великих бакеан всегда бывает собака или кошка, - страдает обмороками, но, как вы можете убедиться, еще не теряет надежды. Типичная бакеана!

– Грустная история...
– сказала дона Домингас, - Мне ее жалко.

– Этот врач не из тех, кто отличается, как говорится, нравственной чистотой, - заметил священник.

– Если бы такое случилось в Натале, ему бы это так не прошло. По крайней мере надавали бы по щекам.

– Ну, а все-таки что же произошло с женихом?
– улыбаясь, спросила любопытная метиска.

– Он женился в Рио на дочери одного богатого и влиятельного человека. По-прежнему служит в префектуре и благодаря деньгам тестя и красоте жены втерся в высшее общество. Его часто видят в Жокей

клубе, у него скаковые лошади... Жена его стала чувствительной бакеаной. Чрезвычайно чувствительной, поскольку у нее самой весьма бурное прошлое. Как мне рассказывали, среди кобылок мужа она самая знаменитая...

– О!
– воскликнул священник, а дона Домингас рассмеялась от души.

– "Кобылице моей в колеснице фараоновой я уподобил тебя, возлюбленная моя..." - продекламировал адвокат.
– Это из библии, падре...

Преподобный Климако снова открыл молитвенник:

– А я вам скажу, сеньор, что пути господни неисповедимы. Может быть, бог нарочно хранил ее для капитана.