Сальваторе усмехнулся и повернул замок. Зачем его вмонтировали в кухонную дверь? Мужчина приблизился.

– Хочешь поговорить? – произнесла шатенка, облокачиваясь о подоконник. Холод леденил кожу, остужал пыл. – Не стоит.

– Я не хочу говорить, – он приблизился. Деймон оглядел девушку, которая сегодня была в платье. Ему теперь невозможно было полюбоваться на ее стройность. – Я хочу признаться.

Девушка молчала.

– Ты мне снилась сегодня.

– У тебя же бессонница.

– Ты так утомила меня, что я заснул, – цинично и апатично ответил Сальваторе. – Но ты продолжала доставать меня даже во сне.

– Я вам приснилась?

– Да, – не сводя пристальный взгляд промолвил мужчина. В его голосе ощущалась издевка и насмешка.

– М-м-м, и как же?

– Ты была снизу… Но мне понравилось.

Елена сделала глубокий вдох, затем – выдох. Деймон заметил эту перемену. Гилберт подняла смелый взгляд.

– Меня должно это зацепить?

Сальваторе усмехнулся. Нет, не зацепить. Возбудить. И сейчас Елена испытывала это волнение, хоть держалась стойко. Мужчина отстранился и медленно пошел к двери, вероятно ожидая, что его остановят. Но Елена не оправдала ожиданий.

Деймон повернул замок, и в дверь влетела Розали. Она взглянула на Гилберт, потом на Сальваторе и всего за эти две секунды поняла, что связывает этих двух. Розали была неглупой. Наверное, ей стало больно. Острая, мгновенная боль. Все это длилось около трех-четырех секунд.

– Я за выпивкой, – произнесла она спокойно, даже нежно.

Деймон улыбнулся и вышел. Елена отвернулась к окну, пряча взгляд… От кого из них двоих? Или прячась от самой себя?

Хейл прошла к холодильнику и, открыв дверь, извлекла две бутылки вина. Она прошла к двери, но остановилась.

– Между нами ничего нет… Я на него не претендую.

– А я тем более, – смело произнесла девушка и, резко обернувшись, быстро прошла к двери. Она смело взглянула на Хейл.

Две девушки лгали не друг другу. Они лгали самим себе. Розали пыталась убедить себя, что не претендует, хоть ей и хотелось быть любимой им. Елена убеждала себя, что ничего не чувствует к нему. Только, наверное, какое-то глупое половое влечение…

– Выросла.

Шатенка прошла первой и стремительно направилась в зал.

Выросла? Елена вложила в это слово огромный смысл, и Розали, хоть была неглупой, но так и не поняла подтекста. Пожав плечами, Хейл с бутылками вина тоже пошла к остальным.

Деймон сохранял молчаливость, хоть внимательно всех выслушивал. По отношению к Стефану, который обходил Гилберт кругами, Сальваторе не испытывал никаких чувств. Деймон даже смеялся над жалкими попытками этого паренька ухлестывать за такой высокой особой. А Деймон знал, что эта девушка не сводит с него взгляда… Играла приятная музыка… Но пригласить на танец Деймон не мог ни Розали, ни Елену, которая ждала этого.

– Я вот что думаю, – произнес Сальваторе, садясь к другу ближе. – Я хочу в открытое море! Знаешь, взять яхту на прокат, этих красивых женщин и несколько дней пробыть в открытом море! Красота! Как вы считаете?

Мередит закивала. Мередит вообще была скупа на слова. Она только улыбалась и отвечала односложно и кратко. Сальваторе эта особа напомнила глупую красавицу Элен из известного произведения «Война и мир». Обятельная, привлекательная, но пустая как пробка. Никакой глубины! Что Рик в ней вообще нашел? Стефан одобрил идею. Каким он боком к этой ситуации? Кем он вообще приходится Зальцману?

– Перед отъездом…

– Я решила, – произнесла Елена садясь между Зальцманом и Сальваторе. – Я поеду в Европу. Как раз мне исполнится двадцать один… К тому же, через месяц снова на учебу, и надо провести время в удовольствие.

Она сказала это даже с каким-то энтузиазмом, без акцента. Для Елены это было странно… Неужели она пошла против своих приоритетов? Сальваторе захотел тоже изменить принципам. Он сказал Рику, что согласен и, поднявшись, подошел к Розали. Блондинка согласилась станцевать один танец.

Когда пара отошла на безопасное расстояние, отделившись от остальных, Розали из нежной и милой превратилась в черствую и холодную.

– Что ты делаешь?

– Танцую, – непринужденно ответил Сальваторе.

– Она же влюблена в тебя, как кошка! Зачем ты делаешь ей больно? Потому что Изабель сделала тебе больно?

Эти слова были правдой. И только сейчас Сальваторе смог распознать мотивацию своих поступков. Это было подло и низко! Ведь после того, что было на ферме... В кого он вообще превращается? Что же он делает с Розали? С Еленой? С собой? Ужас. Деймон резко остановился.