Энергетическая политика современной Германии: тенденции, проблемы, перспективы

В монографии в историческом контексте исследуются основные этапы решения проблемы энергетической безопасности Германии. Анализируется законодательство об использовании энергии из возобновляемых источников. Рассмотрены правоприменительная практика, особенности субсидирования отдельных отраслей альтернативной энергетики. Особое внимание уделено последствиям немецкого «энергетического поворота» к альтернативным источникам получения энергии.

Для специалистов топливно-энергетических отраслей.

В июне 2015 года российский «Газпром» и ведущие европейские ресурсные концерны – немецкий E.ON, англо-голландский Shell и австрийский OMV – подписали меморандум о намерениях, предусматривающий совместное строительство от побережья России через Балтийское море до побережья Германии двух веток газопровода «Северный поток-2» совокупной мощностью 55 млрд кубометров в год. В ходе Восточного экономического форума во Владивостоке 4 сентября 2015 года было подписано соглашение акционеров проектной компании по строительству третьей и четвертой ниток «Северного потока». В состав нового консорциума вошли шесть участников – «Газпром», E.ON, BASF/Wintershall, OMV, Engie и Shell. Доля «Газпрома» в консорциуме составила 51 %. На остальных участников пришлось по 10 %, а на присоединившуюся к проекту несколько позже французскую компанию Engie (бывшая Gaz de France) – 9 %.

Помимо непосредственного участия в проекте Германия усиливает свои позиции как страны – распределителя российского газа практически по всей Европе. Не случайно среди восточноевропейских стран ширится недовольство из-за перспективы оказаться в стороне от стратегических энергопотоков. Польша, Венгрия, Словакия и Украина всерьез обеспокоены тем, что уже в обозримом будущем они могут уступить Германии стратегически и финансово выгодную позицию транзитера российского газа. Именно в Германию из России по дну Балтийского моря должны до 2020 года пройти две новые ветки газопровода «Северный поток». Это удвоит его пропускную способность. Словакия и Украина, потери которых в случае реализации проекта могут оказаться самыми значительными, уже заявили о «предательстве» и назвали проект антиевропейским. Украина недосчитается в год более 1800, Словакия – более 400 млн евро.

Рассчитанный на долгосрочную перспективу проект такого масштаба и участие в нем «грандов» европейского энергетического рынка свидетельствуют о том, что серьезные игроки продолжают делать ставку на углеводородные энергоносители вообще и на российский газ в частности. При этом в Германии в последнее время сошла на нет эйфория прошлых лет по поводу явных и мнимых успехов альтернативной энергетики.

Аномально засушливое и солнечное лето 2015 года было отмечено резким ростом производства электричества немецкой гелиоэнергетикой. В недалеком прошлом этот факт был бы многократно растиражирован немецкими «системными» СМИ и преподнесен общественности как очередное доказательство того, насколько верен взятый правительством несколько лет назад курс на постепенное вытеснение импортных углеводородных энергоносителей за счет форсированного развития альтернативной энергетики. Но в 2015 году ситуация выглядела уже иначе. Сообщения о рекордных темпах генерации «зеленой» энергии стали всего лишь частью общего новостного ряда. Даже информация о новых успехах немецкой науки в деле совершенствования технологий превращения излишков электроэнергии в горючий газ и обратно не стала медийным событием.

Перечисленные факты свидетельствуют об одном: политические элиты ФРГ молчаливо признали, что альтернативная энергетика не способна в обозримом будущем вытеснить традиционные энергоносители. Обеспечение стабильных и крупномасштабных поставок углеводородного сырья на европейские рынки по-прежнему останется предметом заботы европейских политиков. И России здесь есть что предложить.

В настоящее время энергетика ФРГ почти полностью зависит от импорта, будучи своего рода заложником постоянно меняющихся внешних факторов, повлиять на которые страна практически не в состоянии.

Зависимость энергетики от поставок углеводородов из-за рубежа – один из главных факторов, формирующих внешнюю политику Германии. Борьба за обеспечение энергетической безопасности проходит через всю экономическую историю ФРГ.

Германия закупает за рубежом практически все потребляемые в стране углеводородные энергоносители. Страна ввозит 97 % нефти, 75 % природного газа и, возможно, в будущем окажется вынуждена импортировать значительную часть необходимой электроэнергии [1] . Пик собственной нефтедобычи в ФРГ был достигнут еще в 1968 году. В настоящее время Германия обеспечивает свои потребности в нефти за счет внутренней нефтедобычи (в федеральных землях Нижняя Саксония, Шлезвиг-Гольштейн и Рейнланд-Пфальц) лишь на 3 % [2] . Б 2013 году ФРГ закупала нефть в 33 государствах. Основными поставщиками являлись – Россия, Великобритания и Норвегия. Доля стран – членов ОПЕК в немецком нефтяном импорте составила лишь 23 %.

ФРГ сделала выводы из двух энергетических кризисов (1973 и 1979 годов), когда страны – члены ОПЕК искусственно сократили предложение на нефтяном рынке. Ответом на нефтяной кризис было образование в 1974 году Международного энергетического агентства (МЭА), одной из задач которого стало создание стратегических запасов нефти и газа на случай новых кризисных ситуаций. Тогдашняя Западная Германия была одним из инициаторов учреждения МЭА. Целью основания МЭА были стремление укрепить энергетическую безопасность государств-членов и способствовать большей прозрачности мировых рынков энергоносителей [3] .

Первый энергетический кризис 1973 года, вызванный эмбарго нефтедобывающих монархий Персидского залива на поставку нефти в страны, которые поддержали Израиль в войне Судного дня, напрямую коснулся и тогдашней Западной Германии. Прекращение нефтяных поставок застало страну врасплох [4] .

На момент, когда разразился кризис, западногерманское правительство вообще не располагало планом действий на случай подобных ситуаций. Энергетическая безопасность страны входила в компетенцию энергетических департаментов федерального и земельных министерств экономики. Обеспечение энергетической безопасности понималось как мониторинг производства электроэнергии и угледобычи в стране, а также импорта сырой нефти из-за рубежа. При этом западногерманские правительственные чиновники руководствовались составленными в неолиберальном духе должностными инструкциями. Согласно этим инструкциям торговля энергоресурсами и генерация всех видов энергии должны были подчиняться законам рыночной экономики. Соответственно, регулятивное вмешательство государства признавалось не только избыточным, но и вредным. Должностные инструкции, изданные в период западногерманского «экономического чуда» 1950-х годов, когда нефть и нефтепродукты гарантированно и бесперебойно поступали на постоянно растущие рынки, вмиг оказались неактуальны в условиях новой геополитической реальности.

Правительство вынуждено было оперативно решать три задачи. Первая задача заключалась в быстром снижении своей односторонней зависимости от импорта нефти, возраставшего на протяжении всех послевоенных лет. Второй задачей являлось упрочение энергетической безопасности посредством учреждения соответствующих международно-правовых механизмов и создания стратегических запасов топлива и сырья. Третьей задачей был поиск возможных альтернатив хотя бы части закупаемой за рубежом нефти. Именно западногерманскими правительственными чиновниками был сформулирован растиражированный впоследствии западной прессой броский лозунг «Прочь от нефти!» [5] . Нехватка нефтепродуктов вынудила правительство запретить эксплуатацию частного автотранспорта по воскресеньям, а в остальные дни автомобилисты были обязаны ездить на пониженных скоростях ради экономии топлива. Правительство ФРГ утвердило 26 сентября 1973 года первую энергетическую программу. Программа содержала два основных тезиса – снижение стоимости энергоресурсов и борьбу с загрязнением окружающей среды. Далее, 23 октября 1973 года правительство дополнило программу планом конкретных мероприятий, направленных на упрочение энергетической безопасности страны. В числе предложенных мер были: