Он словно в прострации отошел от двери и прошел к бару в гостиной. Никто, увидев его в данную минуту, не сказал бы, что ему больно, что его предали, и что он разбит. Он был собран, холоден и отстранен. Так он всегда относился к любому делу, за которое брался. Так он всегда смотрел на всех, кто его окружал, пока не появилась та, что заставила его оттаять и полюбить.

Эта мысль заставила его скривить лицо и одним махом выпить налитый до краев бокал коньяка. Было плевать уже на все: и на деловую встречу, на которую он опаздывал, и на раздавленный в руке мобильник, осколки которого начинали свой путь от порога спальни Кати. Он не чувствовал физической боли от того, как эти осколки пластика и стекла спивались до костей в руку. В данный момент он ощущал только свое разбитое сердце и ущемленную гордость и самолюбие.

– Прости, - раздался за спиной тихий плачущий голос Лизы.

Влад резко обернулся к ней, с ног до головы окидывая пристальным взглядом.

– А ты умело притворялась, - холодно отчеканил Влад, заканчивая осмотр на ее мокрых глазах.
– А главное с чувством, с душой.

Презрение лилось из каждого его слова, холод сквозил в разноцветных глазах, что раньше смотрели на нее только нежно и с любовь, редко с недовольством. Отвращение было в капризном изгибе сжатых губ.

– И как давно ты... такая?
– спросил Влад, отворачиваясь от девушки, чтобы налить новую порцию напитка.

– Со школы, - честно ответила девушка.

– А кто тогда я?
– удивленно качая головой, спокойно спросил он.

– Влад...
– начала нерешительно девушка.

– Кто я?
– поворачиваясь к ней лицом, прокричал мужчина.

– Попытка убежать от себя, - раздался за спиной Лизы уверенный голос Кати, твердо смотрящей на него, открыто и без смущения.
– Ты был нужен ей, чтобы доказать самой себе, что она нормальная.

Последнее слово Катя произносила с некоторой брезгливостью. Она не считала себя ненормальной, и не понимала, почему до поры до времени так думала Лиза.

– Катя...
– попыталась нерешительно остановить сестру бывшая невеста Влада.

– Я разве не права?
– хмыкнула девушка, глядя на парня с превосходством.
– Он был для тем, кто являл образец мужественности. Этакий самец, способный своей темпераментностью и опытом помочь тебе воспринимать себя, как самую обычную девушку. Ты не хотела верить в то, что уже ничего нельзя исправить. А он должен был тебе помочь доказать это.

Влад слушал и понимал, что так оно и есть. Катя, не скрывая правды, выложила все. И ведь Лиза не отрицала этого. Только виновато смотрела на него. Значит, он был лишь попыткой приобщиться к нормальности? Его использовали, чтобы в чем-то увериться? Ему наплевали в душу, растоптали его любовь, чтобы доказать что-то кому-то? И все?

– Это так?
– спросил Влад Лизу, удерживая ее взгляд.

– Прости, - только и сказала девушка, опуская глаза.

– Не противно было?
– чуть прищурившись, спросил Влад, наклонив голову к плечу, словно внимательно что-то изучал.

– А ты думаешь, почему она каждый раз бегала в душ?
– хмыкнула безжалостно Катя.

– Действительно, - хмыкнул сам себе Влад.

– Нет, это не так, - возразила девушка.
– Ты не был мне противен. Противна была я, сама себе. А ты... ты замечательный, самый лучший. Просто...

Влад только рассмеялся, слушая благой лепет Лизы. Она смотрела на него так виновато и извиняюще, но это не смягчало того, что он узнал. О ней, о себе.

– Ладно,- все еще посмеиваясь, пусть и был смех горьким, произнес Влад, потягивая коньяк, - это я еще могу понять. Лесби, геи, и би. Год жил в Америке - привык. Но инцест?.. Это выше моего понимания, - покачал головой мужчина.

И в его глазах сквозило такое осуждение и отвращение, что даже Катя почувствовала себя не в своей тарелке. Умел все-таки этот мужчина завораживать своим колючим, холодным взглядом.

– И когда ты собиралась мне сказать? Насколько понимаю, ты, - Влад повернулся лицом к Кате, - приехала ее 'вразумить' и вернуть в лоно семьи?

– Да, я приехала за ней, - подтвердила девушка слова Влада.
– А сказать она боялась.

– Она и сейчас боится, - глядя на опустившую голову Лизу, хмыкнул мужчина.
– Что ж - не держу. Дверь открыта, - залпом допивая напиток, сказал Влад, отворачиваясь от девушек.
– Машину можешь оставить себе, кольцо тоже. И все, что я дарил - не смей возвращать. Делай что хочешь - выбрось, сожги, но ничего из того, что принадлежало тебе, я рядом с собой видеть не хочу. К вечеру вас обеих здесь быть не должно,- поставил точку Влад и вышел из квартиры, не оглядываясь на свою бывшую невесту и ее сестру.