Им руководила не только жажда приключений или новых впечатлений – им руководило желание отличиться. И ради этого он готов был рисковать собственной жизнью. Только ради того, чтобы его заметили и отметили, он гарцевал на своей серой лошади на линии огня406. «Я играю по высоким ставкам, – писал он матери. – Я делал так трижды – 18, 23 и 30-го числа. Слава – осмеянная, мелодраматичная, униженная – по-прежнему остается самой важной вещью на земле. Жизнь Нельсона должна служить уроком для молодежи»407. Черчилль сознательно развивал в себе смелость, стремясь заработать репутацию храбреца. В его представлении амбиции можно было удовлетворить смелыми поступками, а смелые поступки мотивировались амбициями, что создавало мощнейшее взаимозависимое звено в цепи жизненного успеха.

Уже в первые годы его работы в парламенте и на государственной службе современники будут говорить, что «среди всех талантов и способностей мистера Черчилля наиболее замечательным качеством является его смелость»408. Если же говорить о желании отличиться, то в мировоззрении субалтерна оно было неотделимо от наград. Поэтому, едва оказавшись под огнем, он сразу стал мечтать о медалях409. Он и брату своему советовал не чураться знаков отличия, хватаясь за любую возможность получить их410.

В какой-то мере ожидания Черчилля оправдаются. Вначале его отметят в официальном отчете: «Генерал Джеффриз похвалил смелость и решительность лейтенанта 4-го гусарского полка У. Л. С. Черчилля за оказание полезной помощи в критический момент сражения»411. Затем о нем положительно отзовется генерал Блад в переписке с полковником Брабазоном412 и леди Рандольф413. Последней было приятно, что ее сына отметили414. Приятно было и самому Черчиллю415. За участие в Малакандской кампании его наградят «Медалью Индии», а также значком «Пенджабский фронтовик». Генерал Блад считал, что, если Уинстону повезет, он станет обладателем «Креста Виктории» или кавалером ордена «За выдающиеся заслуги»416.

Несмотря на участие в боевых действиях на четырех континентах, потомок генерала Мальборо никогда не получит ни «Креста Виктории», ни ордена «За выдающиеся заслуги». На то будут свои причины, связанные не с отсутствием подвигов, а скорее с манерой поучать старших по званию и публично выражать точку зрения, расходившуюся с официальной. «У меня было много медалей за приключения и ни одной – за храбрость», – с грустью признается он в конце жизни417.

Пройдут годы, и Черчилль будет сам определять кого, как и за что награждать. Опытный управленец, он прекрасно понимал, насколько важную роль в мотивации играет вовремя сделанное поощрение. Понимал он и то, что, составляя наградные списки, следует руководствоваться не желанием отметить угодных, а необходимостью признать достойных. Нет ничего легче, чем девальвировать награду. «Всё каждому – значит никому ничего», – считал он. Именно по этой причине Черчилль осудит награждение в годы Первой мировой войны принца Уэльского, будущего короля Эдуарда VIII (1894–1972), «Военным крестом». Да, наследник престола был в окопах, но его личный вклад в войне не столь велик, чтобы вручать ему награду, обесценивая подвиги тех, кто действительно заслужил ее418.

Также, по мнению Черчилля, отличия на военной службе – хорошее основание для успешной политической карьеры. После окончания Второй мировой войны он станет активно призывать офицеров баллотироваться в парламент, наивно полагая, что фронтовые успехи положительно влияют на выбор электората. Однако на самом деле это часто приводило к противоположному результату419.

Наблюдая за стремлением Черчилля отличиться и быть отмеченным, уместно задаться вопросом о тщеславности нашего героя. Премьер-министр Герберт Асквит, не один год проработавший с Черчиллем, во время кризиса 1915 года будет обвинять своего коллегу в том, что он «поглощен тщеславием»420. Аналогичного мнения придерживался и Дэвид Ллойд Джордж, называвший тщеславие «худшей чертой Уинстона»421.

Коллеги были правы. В определенной степени Черчилль действительно обладал этим качеством, заметив однажды, что «тщеславие – порок, способствующий развитию многих добродетелей»422. Уже в молодости он любил собирать о себе хвалебные отзывы и даже однажды признался матери, что «мое тщеславие является для меня большим источником наслаждения»423. «Удовлетвори мое тщеславие, направив мне доброжелательные отзывы, которые услышишь», – просил он леди Рандольф после первого публичного выступления в Бате424. Ссылаясь на свое «ненасытное тщеславие», он просил также прислать «все вырезки», в которых встречаются упоминания о его первой книге425.

При всем этом тщеславие – в понимании тщетной славы – никогда не было для Черчилля определяющим мотивом. На его действия гораздо больше повлияли честолюбие и амбиции. Он всегда держал в голове цель, к которой стремился и на достижение которой направлял основные усилия. Такая модель поведения будет свойственна ему всю жизнь, и этой же модели он придерживался во время своей первой крупной военной кампании в Индии. Упоминания в официальных отчетах и публикация статей в The Daily Telegraph добавляли приятные минуты, связанные с осознанием собственного успеха, но истинная цель стремления заявить о себе заключалась в ином. Черчилль готовил себе плацдарм для начала успешной политической карьеры. Популярность была ему нужна, чтобы создать определенный имидж в глазах будущих избирателей426. Именно по этой причине для него так важно было авторство статей, которые, как он надеялся, «произведут хорошее впечатление»427 и дадут «великолепную возможность показать свое имя перед страной в правильном и привлекательном свете»428.

Очень скоро Черчилль пришел к мысли идти дальше, чем просто писать статьи для газет. Следуя принципу получать от жизни по максимуму, он решил использовать свой военный опыт, материалы, накопившиеся за это время, знание «места событий, людей и фактов», а также прирожденный талант писателя для написания книги о Малакандской военной кампании. Эта «замечательная идея» посетила Уинстона, когда он еще находился в Наушере429. По его прогнозам, книга должна «хорошо продаваться и пойдет мне на пользу»430. Ее публикация не только позволит компенсировать анонимность статей, но и принесет «значительные выгоды по всем направлениям: финансовому, политическому и даже военному»431. «Печатай, пока железо горячо, а чернила жидкие», – сформулирует он свой новый девиз и начнет активно следовать ему432.