Он немного дёрнулся от неожиданности, видимо, и вовсе забыл о моём существовании, и кинул взгляд на свой перстень, рассматривал его секунду, а затем перевел глаза на меня.

— А что? — он ехидно усмехнулся, лишь немного приподнимая уголки губ.

— У тебя и правда с этим какие-то проблемы? Всю жизнь отвечаешь людям вопросом на вопрос, прямо как Эхо повторяет последнее слово предложения?

— Увы, но нет, хотя так было бы интереснее жить, наверняка, — он отложил бумаги и сел на стул, проводя пятерней по волосам – с виду они шелковистые. — Итак, просто разложи эти бумаги по соответствующим папкам, а потом можешь быть свободной.

Он устало потер глаза и протянул мне листки с парой пронумерованных синих папок.

— Ты тоже помогаешь профессору? — я начала рассматривать бумаги. В углу каждой был номер, который видимо соответствовал определенной папке. — Мне просто разложить их по файлам в рандомном порядке?

— Да, там не имеет значения порядок.

Я взглянула ему глубоко в глаза, будто пытаясь найти в них что-то. Не знаю, что именно, но мне показалось, что так правильно, словно меня подтолкнуло нечто неизведанное сделать это. Он и не собирался отворачиваться, кажется, прошло всего пару секунд, но этого мне хватило, чтобы залиться краской и отвести взгляд к листам, принимаясь за работу.

Сделаю вид, что не заметила то, как он проигнорировал один из моих вопросов – сейчас плевать на всё, он напрягает меня, хочу поскорее уйти отсюда и поехать домой с Чимином.

Спустя двадцать минут с работой было покончено - хотя это даже работой толком назвать не могу, я почти ничего не сделала. Эти минуты были невыносимыми, мне постоянно казалось, что во мне сверлят дырки взглядом, но когда поднимала голову, язвительный парнишка просто что-то спокойно записывал в журнал – или тетрадь, я без понятия, короче.

— Я закончила, теперь могу идти? — я положила папки поверх тетради, в которой он делал записи, привлекая к себе внимание.

Он быстро пролистал папки, наверняка даже не всматриваясь толком, отложил на стол, коротко кивая мне и возвращаясь к прежнему занятию.

Я взяла рюкзак, кивнула на прощание, прекрасно зная, что он вряд ли это заметит, и прошагала к двери. Лишь там, обернувшись, спросила:

— Как тебя зовут? Хотя бы на этот вопрос ответь нормально.

— Юнги, — после короткой паузы ответил парень.

— Будем знакомы, Мин Юнги.

«Профессор Мин Юнги», — повторила я мысленно и, улыбнувшись, вышла за дверь.

***

— Чёрт, Пак Чимин, мог бы припарковаться и поближе. Я же вся вымокла! — сейчас мне остается только причитать, ибо небесные силы не вернут время назад, чтобы я хорошенько подумала прежде, чем бежать к машине через весь двор в такой ливень.

— Ты же знаешь, что не мог, там запрещена стоянка.

— Ну и ничего, нарушил бы ради меня, — я получила от него недовольное цоканье языком и закатанные глаза; потеряв всякий интерес к этому разговору, я переключилась на второго друга. — Привет, Гукки, давно не виделись. Ты всё ещё лучший на курсах по английскому? Или уже кто-то заменил тебя, набрав три балла из ста, а не четыре?

Я понимаю и знаю, что он не любит, когда я начинаю дразнить его, но никак не смогла удержаться. Наблюдать за его реакцией – одно из самых забавных занятий в моей жизни.

— Чимин, может, ещё не поздно её высадить? — он нахмурил брови, обращаясь к парню, который в тишине вёл машину и не влезал в наш короткий диалог.

— Для тебя он – Чимин-хён, мелкий, — сделав поддельно-серьёзное лицо, произнесла я поучительным тоном.

— Прости, Гук, но, кажется, только что она перетащила меня на свою сторону, — Чим засмеялся, хлопая друга по плечу, как бы показывая, что это не более, чем шутка – Чонгук не любит, когда над ним одерживают верх, поэтому лучше сразу устроить перемирие. Никто бы не хотел нарываться на Чон Чонгука, и мы не исключение. Дружба дружбой, а мелкий всё равно может разозлиться.

— Я, между прочим, младше тебя только на месяц, Мин Минхи. Никакой я не мелкий для тебя.

— Ладно, всё-всё, расслабься, я же любя, — я нежно улыбнулась и, перекидывая руки через сиденье, приобняла парня сзади – ничего необычного, я делаю так всегда, когда они забирают меня на машине, да и в других ситуациях тоже. Я люблю своих друзей и обниматься - это очень даже хорошо взаимодействует.

Какое-то время мы ехали в тишине. Не думаю, что можно назвать это неловким молчанием. Чимин всегда неразговорчив, когда за рулем. Я уже говорила, что он очень внимателен ко всему, и вождение не является исключением. Чаще всего он просто слушает наши с Чонгуком шуточные ссоры или забавные истории, иногда вставляя пару фраз для поддержания разговора. Но бывают дни, когда мы с Гукки выдыхаемся (думаю, это можно назвать именно так) и просто наслаждаемся долгожданной тишиной после тяжелого дня в присутствии близких.

— Как прошла ваша тренировка? — не удивлена даже, что первой нарушила молчание. Всё же я действительно давно не виделась с Чонгуком, да и, собственно, учитывая мой характер – ещё долго продержалась.

— О, неплохо, мы делаем успехи. Думаю, что смогу достойно выступить на отборочных. Я уже могу делать переворот, — Чонгук с энтузиазмом ухватился за эту тему – я знала, о чём стоит заговорить, потому что для него это очень важно.

— Почти можешь, — поправил его Чимин.

— Что? Почему почти? — удивилась я.