— Федя, открой! — Алекс стучал в дверь, — Федя!

Обеспокоенные соседи стояли во дворе и шептались между собой, а я, как вкопанный, потерянно смотрел на них.

— Не открывает никто.

— Как это?!

Отойдя от двери на пару метров и повернувшись боком, я был готов снести дверь, даже если таким образом сломаю себе плечо. Но Алекс остановил меня, поднял с земли камень и бросил в окно, от которого через миг остались лишь осколки. Не медля, мы залезли в дом.

В это время неизвестным образом в институт проникла пара полуживых монстров. Она, проносясь мимо перепуганных сотрудников, разгромила первый этаж, столкнула с лестницы нашего заведующего и направилась на второй, где после введения очередной порции лекарства находился их маленький сородич. Но не успели зомби туда ворваться, как по ним открыли стрельбу, и оба полностью обезумевших создания замертво скатились с лестницы. От этого происшествия пострадала аппаратура, пара сотрудников и заведующий пищевыми лабораториями. Если бы не ночное время, когда большинство работников отсутствует, пострадавших было бы больше.

— Что произошло?! — прибежал на шум инженер Дмитрий, — ураган пронесся?

— Сам не понимаю, что это было, — Игорь Иванович вылез из-под стола, — проведаю нашего подопытного.

Мальчик лежал в довольно просторной клетке на старых газетах и плакал. Его напугали звуки выстрела и отчаянные крики сородичей. Серая кожа покрылась слизью, все тело дрожало, тонкие руки обхватывали голову.

— Удивительно, — Игорь махнул рукой ассистенту, таким жестом дав помощнику понять, что нужно подойти. — Он плачет!

— Лекарство начало действовать?

Игорь присел и, внимательно осмотрев забитого в угол ребенка, надел плотную кожаную перчатку и потянул руку в клетку. Ожидалась агрессивная реакция, которой, на удивление, не было. Мальчик лишь на миг перестал дрожать, когда пальцы человека коснулись его спины.

— Действует.

Иногда трудно поверить собственным глазам. И сейчас, стоя на кухне, мы смотрели на истерзанный труп Феди, не веря происходящему. В соседней комнате запертое нами четвероногое чудовище постоянно передвигалось, ища выход, глухо рычало, иногда срываясь на бешеный лай.

— Вакцина ей не поможет, — Алекс утешительно похлопал меня по плечу, — тебе придется застрелить её.

— Юми этого не заслуживает!

Мне стало невыносимо больно. Я слышал от своего друга такой, на мой взгляд, бесчеловечный совет, и в какой-то миг даже почувствовал ненависть к Алексу.

— Илья, ты что?! Бездыханное тело Феди лежит у твоих ног, а ты этого не видишь?! Хочешь оказаться на его месте? Пожалуйста! Да только тогда плакали все твои надежды и цели, если… — он запнулся, не решившись назвать монстра именем моей собаки. — Если эта тварь будет жива и погубит каждого из нас!

— И что же ты предлагаешь? — я старался казаться спокойным, но голос прерывался, а застывшие слезы мешали видеть.

— Как что?! Убить это чудовище! Оно больше не Юми. Это уже не твоя собака.

Я с трудом вдохнул воздуха, словно задыхаясь, постоял в молчании около минуты и присел на стул.

— Тут и думать не надо, — Алекс пытался говорить как можно мягче, но он все равно вывел меня из себя.

— Она все равно останется моей собакой! И не думай говорить по-другому! — я не выдержал, резко поднялся и два раза кулаком стукнул по двери, за которой рычала Юми. — Я сделаю то, что ты предложил, я послушаю тебя. Но дай мне время.

— Понимаю. Разберись с ней до утра, а то скоро вырвется на свободу, — Алекс вышел. А я, раздираемый своими мыслями, остался у двери, боясь ее открыть.

Когда я всё-таки решился, взял цепь и вошел в комнату, Юми со вздыбленной шерстью стояла в углу и смотрела на меня. Кроме бешенства в ее глазах ничего не отражалось, а лысеющие лапы тряслись.

— Юми, ко мне.

Чудовище зарычало.

— Ты меня не слушаешь? Иди ко мне, — настойчивей сказал я.

Она оскалила зубы и пригнулась в готовности сделать один прыжок и вцепиться мне в горло. Испугавшись, что она так и поступит, я молниеносно кинулся к ней, навалился почти всем телом, пытаясь повалить на бок и не попасться в зубы, быстро прицепил цепь к ошейнику. На удивление, она тут же успокоилась и замолчала.

Люди выглядывали из окон, смотрели нам вслед, желали удачи. Но меня волновали лишь две вещи: не нападет ли Юми на меня сейчас, и как мне хватить духу сделать то, что пообещал.

Привязанная к дереву Юми совсем не боялась меня. Однако, когда я направил на нее ружье, она прижала уши, зарычала и поднялась. Собака стояла на месте и не двигалась, словно заметила, что мои руки тряслись, и, как бы желая, чтобы я не промахнулся, затаила дыхание.

— Нет, — сказал я и выстрелил в другую сторону. — Я не могу убить тебя.

Мне приходилось стрелять по множеству зомби. Бывало, что кто-то из них оказывался моим давним знакомым. Но тут я даже не в состоянии направить ружье на друга, который когда-то спас меня.

— Я мог бы избавить тебя от мучений дальше превращаться в чудовище. Но я отпускаю тебя. И не могу знать, под чью пулю потом ты попадешь. Ты можешь меня не понимать, но твоя дальнейшая жизнь не будет сладкой. Наверное, ты заслуживаешь это за убийство Феди. И не приходи сюда, забудь дорогу к нашим домам, ибо в следующий раз я найду смелость всадить тебе пулю меж глаз, потому что вирус поглотит тебя и твою память.