Ошарашенная приступом ревности Дуся скрылась на кухне и не услышала продолжения разговора. А Паршин говорил немножечко о ней.

– Знаешь, Юля...
– сказал сыщик с неловкой оттяжкой, - когда я попросил Евдокию здесь пожить, то велел ей прежде всего заняться разыскиванием по шкафам скелетов и белья. Скелеты есть у всех, хранятся даже в самых безупречных семьях... В твоем шкафу лежат крылья. Ты их сняла, когда вышла замуж за надежного мужика, не признающего в браке полуправды. Ты на него надеялась слишком сильно и потому упала - больно. Твой Котов действительно был хороший порядочный мужик, Юлька, но иногда женщине стоит немного... как бы это сказать... парить. Понимаешь? Не убирать крылья в шкаф вместе с постельным бельем на две персоны, а быть немного выше...

– Считаешь, в том, что Котов от меня ушел, я виновата сама?
– грустно усмехнулась Юля.
– Бескрылая стала, неинтересная?

– Не знаю, - честно признался Паршин.
– Обычно виноваты оба. Но ты, Юлька, доставай-ка крылышки из шкафа... стряхни с них пыль, взлети до облаков... Как прежде. У тебя все получится.

Евдокия Землероева вынула из посудомоечной машины совсем не крылья, а все тарелки и яростно их намывала.

P. S. Шестнадцатого января Стас Леонидов умер в одиночной камере от сердечного приступа.