Мне срочно захотелось узнать, можно ли не чувствовать вообще никаких частей тела, кроме головы, но мужик продолжил говорить.

– Вы в больнице Империаль. У Вас было ножевое ранение. Повреждена почка, но мы все исправили. Также у Вас сотрясение мозга, поэтому возможна кратковременная потеря памяти, сильные головные боли, тошнота. Не будем углубляться. Сейчас с Вами все хорошо, Вы быстро идете на поправку. Обезболивающие избавят пока от болей в голове, а через пять дней, если все будет в порядке, Вас выпишут.

Я внимательно слушала доктора в высшей степени сосредоточения. Ножевое, почка, сотрясение, потеря памяти. И после этого всего он говорит, что все хорошо?! Да он законченный оптимист! Так, что со мной произошло? Что я помню последнее. Сосредоточься, След.

Вот, фамилию помню, я молодец, маму помню, а вчерашний день… Господи! Воспоминания обрушились лавиной. Беспорядочно замелькали жуткие картинки: грязная комната, веревки, сумасшедший куратор, горящая стена с фотографиями. Боль, страх, паника. Он похитил меня! Бил! Хотел убить. Чтоб отомстить Цареву! Боже мой!

– Ваня! – отчетливо выкрикнула я, сминая в ладонях простыни. Я посмотрела в страхе на маму, жаждая новостей о нем. Его так сильно избил этот маньяк! Из его рта текла кровь – это ведь дурной знак? А в конце он даже встать не мог, просто лежал рядом. Что же было потом?! Я не помню. Я хочу знать! Мама!

– Он еще в реанимации, - со слезами ответила мама, хватая меня за руки и пытаясь успокоить. Мозг отстраненно отметил наличие рук. Ноги, мне нужны ноги, чтобы встать. Я должна идти к нему.

– Он долго просидел под операционной, пока тебя зашивали, упустил время. Избил несколько санитаров, когда они хотели его увести. Когда вышла медсестра и сказала, что с тобой все будет хорошо, он потерял сознание.

Мама продолжала говорить, и мне совсем не нравилось то, что я слышу. Чертов упрямец!

– С ним же все будет в порядке? – со слезами я уставилась на доктора, пытаясь перевернуться. Лежать на животе и говорить не сильно удобно. Но он меня удержал, напомнив о швах. Теперь на спине мне лежать нельзя, нагибаться нельзя, ничего тяжелее ложки с бульоном поднимать тоже нельзя. Я его не слушала. Мне нужно встать. Нужно узнать, что с придурком все в порядке. Он не может умереть. Только не из-за меня. Я сама должна его убить.

– Встать! – требовательно пропыхтела я.

– Пока не торопитесь, из-за наркоза и сотрясения возможно головокружение и слабость. Падать никак нельзя, иначе швы разойдутся. Мне пора к другим пациентам, сейчас придет медсестра, – доктор пошел на выход, предупредив маму, чтоб убедила меня оставаться в кровати.

– Я должна знать! – всхлипнула я, отбрасывая бесполезные попытки подняться. Тело слушается меня из рук вон плохо.

– Лежи, пожалуйста, - гладила меня мама по голове и плечам. – Сейчас придет медсестра, и я сразу попрошу ее узнать, как там Иван. Он так переживал за тебя, все о вине говорил, но ведь напали на вас обоих, а о нем некому позаботиться. Этот их охранник вообще бессердечный тип! Успокойся, милая. Он такой сильный, с ним все будет хорошо. И с тобой тоже. Только полежи немного. Не вставай, пожалуйста. Доктор же…

Сильный. Он самый сильный человек на свете. Он справиться. Он должен! Он обещал. Говорил, что у нас много времени.

Пришла медсестра с подносом, содержимого которого мне не было видно. Повозившись над моей спиной, она сказала, что это успокоительное. Доктор дал распоряжение, чтоб больная поспала еще.

Укол? Она уколола меня, а моя пятая точка даже не протестовала. Предательство. Мысли все более вяло перемещаются по вязкому мозгу, а веки становятся все тяжелее.

– Мама, узнай, – прошептала я на последних мгновениях сознания и погрузилась в черноту.

**

– Быстрее! Сюда! – закричал я, с ужасом смотря на бессознательную девушку, распростертую на моей груди. – Диана!

– Иван Львович! Вы в порядке? – подбежал ко мне шеф.

Он и один из его парней аккуратно сняли с меня девушку. Не обращая внимания на боль, я поднялся. Нож! Чертов нож торчит из ее спины! Твою мать! Я запустил руки в волосы от ужаса, больно их оттягивая, чтоб вернуть трезвость ума.

– Аккуратно, не тревожьте рану. В больницу, быстро! Нет, не трогайте. Нужны носилки. Нельзя шевелить.

Мозг лихорадочно работал. Стол! Обломав ножки, я принес его к телу девушки. К какому на хрен телу?! К моей девочке. Нет, все будет хорошо.

Мы быстро погрузили Диану на импровизированные носилки и на максимально возможной скорости спустились к машинам. Какого черта?! На входе к нам бросились люди с фотоаппаратами и камерами, ослепили вспышки, оглушили затворы фотообъективов. Журналисты. Я же сам их вызвал. Но какого черта их так много?! Они наперебой кричали вопросы, привлекали внимание, но охрана ловко их оттеснила, чтоб не мешались. Шеф пообещал эксклюзивное интервью в больнице.