Альфи, кстати, на меня совсем не смотрит. Он болтает с девчонками, сидящими перед ним. А те так и крутятся, так и крутятся и говорят шепотом (чтобы не мешать учителям, выступающим со сцены), а еще хихикают. Альфи тоже говорит шепотом и тоже хихикает. Отсюда не слышно, что они говорят, но, похоже, что-то смешное. Кстати, я не знаю этих девочек. И даже не знала, что Альфи с ними знаком.

Может быть, они будут теперь учиться в одном классе? (PS: Мы с Альфи НЕ будем учиться в одном классе, но, конечно, мне это совершенно без разницы…)

И тут вдруг все начинают подниматься. Я смотрю на Аниту.

– Что случилось?

– Расходимся по классам, – отвечает она.

Мы стоим у двери и ждем, когда учитель принесет ключ, чтобы отпереть дверь нашего класса, и тут появляется Альфи. Он идет со скейтом под мышкой, с сумкой на плече, в темно-зеленой футболке с каким-то логотипом, брюках с заниженной талией и оранжевых конверсах. Руки сильно загорелые, лицо тоже. Судя по всему, погода в Болгарии была великолепная. Я напрягаюсь по мере того, как он приближается. Потому что надо ему что-то сказать. (А Я НЕ ЗНАЮ ЧТО!!!) Но ЧТО-ТО надо! Мы ДОЛЖНЫ друг с другом заговорить рано или поздно! Потому что учимся в одной школе. И еще мы СОСЕДИ!!!

Альфи идет в группе парней и девчонок, в том числе тех, с кем разговаривал в зале. Он ужасно веселый, как мне кажется. Такой, каким был раньше, летом. В точности такой, каким всегда был, радостный, как магнит притягивающий к себе всех. Так и сияет. И вдруг я забываю все, я только смотрю на него, а он подходит все ближе! Идет… Я улыбаюсь. И Альфи смотрит на меня!!! И вот… прошел. Но на меня все-таки посмотрел!!! Или же… он смотрел… мимо меня?.. Его взгляд был направлен в мою сторону, это точно, но у меня ощущение, что в каком-то смысле он меня не видел. (И не ответил на мою улыбку.)

Я смотрю на Альфи и его новых друзей, вернее, уже на их спины, которые исчезают в конце коридора. Потом НАКОНЕЦ идет учитель, звеня связкой ключей.

В классе учитель просит нас сесть. В двух средних рядах стоят парты на троих, а в боковых рядах, слева и справа, – парты на двоих. Анита спрашивает, не сяду ли я с ней и Эммой, и я соглашаюсь. Но вдруг оказывается, что все парты на троих уже заняты. Мы с Анитой и Эммой все еще стоим и осматриваемся. Не успели сесть только мы трое.

– Садитесь, девочки, – говорит учитель.

Остается свободной одна парта на двоих у окна, и есть одно место в среднем ряду возле двух девочек. Я смотрю на них. Помню их на балу перед летними каникулами. На них были очень короткие блестящие мини-юбки, и вообще девочки казались ужасно похожими. (Вместе с несколькими другими они держались одной компанией, вокруг которой крутились парни, причем все время.) Они по-прежнему очень похожи друг на друга, со светлыми волосами, длинными и прямыми, в одинаковых туфлях и почти одинаковых брючках и джемперочках. (Однотипных, но, правда, разных цветов.) И обе с очень ярким макияжем. Тональник и пудра, черные тени и тушь, блестящая губная помада. У одной помада лежит прямо на парте рядом с мобильником.

Неожиданно та, что с помадой, наклоняется к другой, что-то шепчет, и обе хихикают. Затем та, первая, поднимает мобильник и, пользуясь его экраном как зеркалом, наносит на губы еще один слой помады.

Обе жуют жвачку. Непрерывно.

– Садитесь же, девочки, – повторяет учитель, и по тону слышно, что он недоволен.

Анита и Эмма стоят ближе к свободной парте у окна, они спешат сесть туда, посылая мне виноватые взгляды. Теперь свободным остается только место рядом с жующими жвачку девочками. Они провожают меня взглядом, пока я сажусь. Очень неприятно, когда вот так смотрят без улыбки и без всякого выражения на лице. Но, может, дело в том, что мы еще не успели познакомиться.

– Привет! – говорю я и улыбаюсь.

Девочки не говорят мне «привет». Они смотрят друг на друга, потом одна закатывает глаза. (Она даже не скрывает этого от меня, вот ведь как!) Потом обе снова хихикают. Услышать «привет» для них типа непривычно? Или тут еще что-то прячется? Не знаю. Но мне их реакция кажется странной.

Перед следующим уроком пересяду, думаю я. Хочу сидеть рядом с Эммой и Анитой!

Но только я это подумала, как учитель сказал:

– Вот и прекрасно, так вы будете сидеть до самого Рождества.

– Но… – говорю я и поднимаю руку.

– Никаких «но»! – обрывает меня учитель, так что я вздрагиваю. И опускаю руку.

С этого момента он не кажется мне симпатичным.

Значит, ТАКИЕ учителя в средней школе? – думаю я и чувствую, как мне не хватает учителя Каллестада, самого лучшего в мире, самого доброго! Вот уж он-то никогда не позволил бы себе говорить так строго или повышать голос без причины…