– Конечно, конечно.

Я старался поддерживать взвешенный, спокойный разговор, одновременно намазывая Рози массажным маслом и восстанавливая ход событий.

– Мне просто интересно, как это произошло. Как ученому.

– Это было утро субботы. Ты выходил за едой к завтраку, а потом изображал Грегори Пека в «Римских каникулах».

Рози попыталась скопировать меня: – «Тебе так идет моя одежда…»

– Когда это случилось, я был в рубашке?

– Вот ты и вспомнил. Все верно. Мне пришлось просить тебя снять ее.

Первое июня. День, когда моя жизнь изменилась. Опять.

– Я не думала, что сразу получится. Думала, понадобятся месяцы, может быть, даже годы, как у Сони.

Только потом я понял, что это был отличный момент, чтобы сообщить Рози о приезде Джина. Тогда же я не сообразил, что она призналась в преднамеренном отказе от контрацепции, что давало мне возможность выступить с собственным признанием. Но я был поглощен массажем.

– Стресс ослабевает? – спросил я.

Рози расхохоталась.

– Наш ребенок вне опасности. Временно.

– Хочешь кофе? Твой черничный кекс в холодильнике.

– Продолжай делать то, что делаешь.

Я выполнил ее просьбу, и закончилось это тем, что промежуток между завтраком и занятиями айкидо куда-то подевался и времени на обсуждение проблемы Джина не осталось. Когда я вернулся домой, Рози предложила отказаться от похода в музей, чтобы она могла заняться своей диссертацией. Я посвятил освободившееся время изучению пива.

Мы с Дейвом подъехали к новому многоквартирному дому между Хай-Лайн и Гудзоном. Я с удивлением обнаружил, что описанный им погреб представляет собой небольшую комнату в квартире на тридцать девятом этаже, расположенной непосредственно под квартирой этажом выше. В остальном нижняя квартира была пуста. Дейв закрыл стены помещения теплоотражающими панелями и установил современное холодильное оборудование.

– Надо было тщательнее изолировать потолок, – сказал Дейв.

Я согласился. И расходы тогда можно было бы окупить быстрее за счет экономии электричества. С тех пор как мы познакомились с Дейвом, я многое узнал о системах охлаждения.

– А почему ты этого не сделал?

– Не хотелось связываться с управляющей компанией. На самом деле, я думаю, они бы упираться не стали, но клиента не очень беспокоят текущие расходы.

– Можно предположить, что он чрезвычайно состоятельный человек. Или чрезвычайно любит пиво.

Дейв показал пальцем на потолок.

– И то и другое. Он купил две четырехкомнатные квартиры. И эту целиком отвел под пиво.

Он прижал палец к губам, призывая меня соблюдать молчание и режим секретности. В дверном проеме появился невысокий худой человек с морщинистым лицом и длинными седыми волосами, собранными в хвост. Его ИМТ составлял, по моим оценкам, двадцать, а возраст – шестьдесят пять лет. Будь передо мной задача угадать его профессию, я бы сказал – сантехник. Если он действительно в прошлом был сантехником, а потом выиграл в лотерею, то клиентом он мог оказаться очень требовательным.

Он заговорил с сильным британским акцентом:

– Привет, Дейв. Товарища привели?

Сантехник протянул мне руку: «Джордж».

Соблюдая приличия, я пожал ему руку так же умеренно, как и он мне.

Покончив с формальностями, Джордж принялся осматривать помещение.

– Какая сейчас установлена температура?

Ответ Дейва мне показался ошибочным:

– Для пива мы обычно ставим сорок пять градусов. По Фаренгейту.

Джорджа эта информация не впечатлила.

– Черт побери, вы его заморозить, что ли, хотите? Если бы я пил светлое, мне бы хватило холодильника наверху. Вы что-нибудь знаете о настоящем пиве? Об эле?

Дейв – человек исключительно эрудированный, но источником знаний для него служит практика и опыт. Я, напротив, черпаю информацию в основном из книг, поэтому мне понадобилось так много времени на освоение айкидо, карате и приготовление коктейлей. Знания Дейва в области английского пива, очевидно, находились на нулевой отметке.

Я ответил вместо него:

– Для горького английского пива рекомендуемая температура составляет от десяти до тринадцати градусов по Цельсию. Для портера, крепкого портера и других сортов темного пива – от тринадцати до пятнадцати. По Фаренгейту это составляет соответственно от пятидесяти до пятидесяти пяти и от пятидесяти пяти до пятидесяти девяти.

Джордж улыбнулся.

– Австралиец?

– Верно.

– Я прощаю вам это. Продолжайте.

Я продолжил рассказ о правилах хранения эля. Мои познания, судя по всему, удовлетворили Джорджа.

– Умница, – кивнул он и повернулся к Дейву. – Люблю людей, которые знают пределы своих возможностей и своевременно обращаются за помощью. За мое пиво будет отвечать Дон, правильно я понимаю?

– Не совсем, – сказал Дейв. – Дон скорее будет… консультантом.

– Вас понял, – ответил Джордж. – Сколько с меня?