В делах Дейв придерживается строгих этических норм.

– Я должен посчитать. Работой вы довольны? – спросил он, показывая на оборудование, изолирующие панели и трубы, уходящие вверх сквозь потолок.

– Что скажете, Дон? – спросил Джордж.

– Изоляция недостаточная. Потребление электричества будет чрезмерным.

– Наплевать. Мне надоело пререкаться с управляющей компанией. Им, видите ли, не нравится, что я сделал дырки в потолке. Посмотрю я на них, когда построю винтовую лестницу между этажами!

Джордж расхохотался.

– Остальное в порядке?

– Да.

Я доверял Дейву.

Джордж повел нас в верхнюю квартиру. Никакая, правда, это была не квартира, а самый настоящий английский паб. Стены снесли, превратив три спальни в большое пространство, заставленное деревянными столами и стульями. Барная стойка была оснащена шестью кранами, соединенными с пивным погребом этажом ниже, высоко на стене в углу висел телевизор. Там была даже эстрада для музыкантов, на которой стояли клавишные, барабаны, усилители. Джордж был настроен дружески. Он достал из холодильника несколько бутылок крафтового пива и угостил нас. Пили мы его на балконе, с которого открывался вид на Гудзон и Нью-Джерси.

– Пойло, – сказал Джордж. – Настоящий товар привезут в понедельник. Он прибыл на том же корабле, что и мы.

Джордж ушел в комнату и вернулся, держа в руках небольшую кожаную сумку.

– Итак, приговор, – сказал он, обращаясь к Дейву, который понял, что от него ждут счет, и протянул в ответ сложенный лист бумаги. Джордж бросил на него беглый взгляд и достал из сумки две увесистые пачки стодолларовых купюр. Одну отдал Дейву и добавил еще тридцать четыре банкноты из второй.

– Тринадцать тысяч четыреста. Близко к ожиданиям. И не будем вмешивать налоговые органы в наши отношения.

Он протянул мне визитку:

– Позвоните мне, Дон, если у вас возникнет какая-нибудь проблема.

Джордж объявил, что он хочет, чтобы я инспектировал погреб два раза в день, утром и вечером, по крайней мере первые несколько недель. Дейву надо было, чтобы я согласился. Перед тем как Соня забеременела, он уволился из надежного места и начал свое дело, но зарабатывал пока немного. Недавно ему не хватило денег на билет на бейсбол. Соня собиралась уйти с работы после родов, что, естественно, повлечет за собой сокращение доходов.

Дейв – мой друг, поэтому выбора у меня не было. Придется изменить расписание таким образом, чтобы дважды в день мой маршрут пролегал через Челси.

У входа в наш дом мне встретился управляющий, общения с которым я обычно избегаю, поскольку высока вероятность столкнуться с какими-нибудь претензиями.

– Мистер Тиллман, мы получили серьезную жалобу от вашего соседа. Похоже, вы на него напали.

– Это неверная информация. Он на меня напал, а я применил минимальные навыки айкидо с тем, чтобы мы оба избежали травм. Кроме того, в результате его действий нижнее белье моей жены стало пурпурного цвета, и он оскорбил ее с применением обсценной лексики.

– Значит, вы напали на него.

– Ошибка.

– А мне кажется, что все правильно. Вы только что сказали, что использовали против него приемы карате.

Я приготовился выдвинуть контраргументы, но тут он произнес речь:

– Мистер Тиллман, у нас вот такая очередь из людей, желающих поселиться в этом доме…

Управляющий раскинул руки, демонстрируя длину очереди.

– Мы вас выселим, и на следующий же день в вашей квартире поселится кто-нибудь другой. Кто-нибудь нормальный. И это не предупреждение – я собираюсь поговорить с владельцами. Нам тут психи не нужны, мистер Тиллман.

Разговор по скайпу с матерью, находившейся в Шеппартоне, состоялся в запланированное время: на Восточном побережье США было семь вечера, на Восточном побережье Австралии – девять утра.

В родительском хозяйственном магазине дела шли ни шатко ни валко; моему брату Тревору надо почаще выбираться из дому и найти себе кого-нибудь вроде Рози; у дяди моего вроде бы, славу богу, наступила ремиссия.

Мне удалось уверить мать в том, что у нас с Рози все отлично, на работе тоже все в порядке, а благодарность за улучшение перспектив моего дяди следует адресовать медицинской науке, а не божественным силам, которые равнодушно взирали на развитие у него онкологического заболевания. Мать пояснила, что она просто использовала обиходное выражение, а не допустила мысль о вмешательстве сверхъестественного существа, боже упаси, Дональд, как ты мог такое подумать. За последние тридцать лет содержание наших разговоров мало изменилось.

Подготовка к ужину заняла много времени, поскольку суши-сет – блюдо сложносоставное, и к тому моменту, когда мы с Рози сели за стол, мне все еще не удалось рассказать ей о приезде Джина.

А Рози желала обсуждать свою беременность.

– Я посмотрела в интернете. Ты знаешь, ребенок пока еще не больше сантиметра.

– Употребление термина «ребенок» неуместно. На таком сроке он недалеко ушел от бластоцисты.

– Я не стану называть его бластоцистой.

– Эмбрион. Это пока еще даже не плод.